Война глазами дневников

Автору не дано знать, для чего вел дневник армейский чекист. Версий и гипотез может быть несколько:

– хотел запечатлеть в подробностях и с привязкой ко времени и географии величайшее трагическое событие для своей Родины – Великую Отечественную войну;

– имел желание написать книгу или серию статей об этой грандиозной сшибке с немецко‐фашистскими оккупантами;

– верил в скорую победу РККА, ведь учили, что добивать врага будем на его территории – надо успеть запечатлеть сцены баталий;

– был любителем со школьной скамьи писать дневники и т.д.

Но, прибыв на должность начальника Особого отдела НКВД 50‐й армии Брянского фронта, он увидел сурово‐трагичные реалии начального периода войны. Вот почему его фразы на страницах дневника эмоционально окрашены, иногда частично нелогичны, обрывисты, не закончены. Конечно же, негативный отпечаток наложила та слабость наших частей, о которых он не предполагал. Описание им стрельбы из состоящей на вооружении артиллерийской батареи мортиры образца 1902 года, стреляющей не снарядами, а бомбами. Она пугала противника в основном звуковым сопровождением и огромным снопом разбрасываемых искр при взрыве, не причиняя особого ущерба живой силе. И, наоборот, поразила броневая мощь и скорость танковых рейдов противника, и набранный опыт солдат вермахта за время захватнических операций в Европе.

Как человек, умеющий логично мыслить, он понимал, что Гитлер знал, что ему придется столкнуться с главным противником – пространством. Следовательно, надо было захватить или сразу же разбить Красную армию раньше, чем она сможет уйти в необозримые просторы России. Надо было не сражаться, а уничтожать все и вся. Карл XII и Наполеон не смогли схватить мертвой хваткой неприятеля, так как они были бессильны против традиционного оружия русских – огромно‐сказочного пространства. Гитлер обладал для этого нужными средствами: быстроходными танками, мотопехотой, авиацией. Но и его наряду с другими факторами оно победило.

Но Гитлер ошибся:

– во‐первых, эшелонирование русской обороны в глубину и во времени превысило его расчеты;

– во‐вторых, он недостаточно учел еще одного неприятеля, который парализовал скорость танков: местные условия, почву, дороги и суровый климат России;

– в‐третьих, русский дух и коммунистическую идеологию, прививаемую через ряды октябрят, пионеров, комсомольцев и коммунистов.

Таким образом, растянутая по фронту и тылам гармошка вермахта в дальнейшем порвалась. Победный воздух свистел из разрывов мехов – музыки не получилось. Через 1418 дней в берлине заиграли русские трехрядки и немецкие баяны в руках советских воинов.

А пока будем вчитываться в строчки дневника начальника Особого отдела 50‐й общевойсковой армии Брянского фронта первого формирования, майора государственной безопасности Ивана Савельевича Шабалина. Руководил армией генерал‐майор Михаил Петрович Петров, фронтом – генерал‐лейтенант Андрей Иванович Еременко.

И с первой записи Шабалина появляется фатальное предчувствие вечного расставания.

ДНЕВНИК

12 августа 1941 г.

В 7.00 часов утра выехали с пассажирским поездом №3 из Улан‐Удэ в Москву. На вокзале провожали меня Надежда (супруга автора повествования – Прим. Авт.), Петров, Ильин и Козырев. Мое мнение: надолго, даже быть может навсегда, расстаюсь я с моей семьей и моими добрыми друзьями.

17 августа 1941 г.

В Красноярске я не встретил Бакулина. В пути было ужасно скучно.

18 августа 1941 г.

Также в Свердловске я не встретил Ленина. Все 4 часа я пробыл на вокзале.

19 августа 1941 г.

В пути много читал. Покупал ягоды. На каждой станции мы долго стояли.

21 августа 1941 г.

Прибыл в Москву, тотчас же отправился в ОК (отдел кадров – Прим. Авт.) и к моему удивлению немедленно получил назначение.

22 августа 1941 г.

Начинаю с формирования 50‐й армии. (Здесь речь идет о формировании личного состава оперативниками Особого отдела армии – Прим. Авт.)…

23 августа 1941 г.

Был в Наркомате (в НКВД – Прим. Авт.). Читал приказ. Получил звание майора государственной безопасности.

24 августа 1941 г.

Продолжаем снаряжаться. Получаем обмундирование. Я принес товарищу Борисковскому шинель в Наркомат, отправил телеграмму Наде, еду в Брянск.

25 августа 1941 г.

Я нервничаю. Нет покрышек для автомашины, нет бензина. Состав (отдела – Прим. Авт.) еще не полон.

В 17.00 выехали из Москвы в Тулу.

26 августа 1941 г.

Переночевал в авто. Продолжаем поездку, в пяти автомашинах. Настроение у людей хорошее.

27 августа 1941 г.

Прибыли на место назначения в деревню Вышковичи, близ г. Брянска.

Расквартировались в сельхозтехникуме.

28 августа 1941 г.

Утром зенитки обстреливают немецкие самолеты. Выехали в дивизию на передовые позиции.

29 августа 1941 г.

Принял дела. Аппарат вступил в дело. Противник предпринимает налеты на г. Брянск.