Война глазами дневников

Представляются невероятные картины. Совершенно опустившиеся фигуры бродят повсюду в недостойном виде, как бродяги, как последняя сволочь… В 267‐й дивизии дело дошло даже до кровавой потасовки…

18 декабря 1941 г.

Нам в поддержку прислана легкая зенитка. С помощью саперов создаем позиции. Снова начались мученья с саперным инструментом, прежде всего – с кирками и лопатами. Опять работу тормозит отсутствие проволоки и мин. В наличии нет решительно ничего. Наконец, нам удалось добиться, чтобы и нам кое‐что выделили. Я тотчас же срываюсь с места, чтобы на двух машинах привезти немного мин и мотков колючей проволоки с указанного склада.

Это была неудачная поездка. На ветхом мосту машина провалилась и застряла среди торчащих бревен. Потом мы увидели, что сбились с пути, на повороте был сломан светофор. Вторая машина полетела под откос…

19 декабря 1941 г.

Так как нам до крайности требуются заградительные средства, я снова пускаюсь в путь, чтобы разыскать склад мин. На этот раз беру с собой броневик… Мы нагружаем наши повозки до отказа долгожданными минами и проволокой. При отъезде в одном месте нас застиг пулеметный огонь. Но тут удалось благополучно провезти тяжело нагруженные повозки…

20 декабря 1941 г.

Мы лихорадочно работаем над созданием позиций. Переселяемся в Ватулино. В Тишино такая ужасная теснота, что мы должны найти для батальона место, где бы части, отведенные с передовой, могли бы обогреться и отдохнуть хотя бы одну ночь.

21 декабря 1941 г.

Несколько дней на участке полка наблюдается беспокоящий огонь, в результате – единичные потери. Противник не прочь бы дать о себе знать, но выставленные мины внушают ему уважение. Завязывается бой местного характера, который приводит к дальнейшим потерям. Несколько солдат попало, очевидно, в русский плен. Требование пополнения становится все более настойчивым… Новые части должны быть подброшены на самолетах.

Первая партия поступила в другую часть. На следующий день машины из‐за неблагоприятных метеорологических условий не смогли подняться в воздух…

Мы были поражены, услышав утром сообщение о смене командования армией. Командование взял в свои руки сам фюрер. Краткий приказ знакомит нас с этим. Я предполагаю, что смена связана с нашим отступлением, которое при более предусмотрительной организации дела – своевременном подвозе резервов – могло бы быть устранено…

Картофель добавляется в пищу лишь в самых ничтожных количествах. Скот полностью вырезан, фураж в округе на исходе. Овес и раньше было трудно достать. Хорошо еще, что питание и боеприпасы поступали до сих пор в достаточном количестве. Все прочие вещи нужны нам до зарезу. Я уже называл здесь заградительные средства, также осветительные средства, инструмент, строительные материалы – все это поступает плохо.

22 декабря 1941 г.

После тщательных поисков нашел среди разбитых брошенных автомашин кое‐какое хорошее оружие и аппаратуру. Мы все прячем, постараемся скоро пустить в дело.

Сильная метель доставляет нам много хлопот. Достаточно сильного порыва ветра, чтобы только расчищенные дороги стали снова непроезжими. Даже на санях трудно пробраться. Нас одолевают заботы о подвозе. Достаточно нескольких дней, чтоб прекратилось всякое движение.

23 декабря 1941 г.

Стоит многих трудов добиться, чтобы нам оставили расположенную на передовой линии зенитку, то и дело этот вопрос встает снова. Все время нет ясности, кто должен ею распоряжаться…

Продовольственный обоз застрял где‐то в сугробах. Все еще идет сильный снег. Порывистый ледяной ветер свистит над равнинами. Я иду в разведку. Зимний лес стоит нетронутый. Как заколдованный. До меня здесь не было ни души. Царит глубокая тишина. Ветви деревьев и кустов гнутся под тяжестью снега.

24 декабря 1941 г.

Рождественский вечер.

Рождество начинается с 18 часов. В полдень – интенсивная деятельность авиации противника. Наблюдал, как сбили русский истребитель…

С наступлением темноты командир в сопровождении лейтенанта Штробеля разыскивает несколько свободных хат. По его возвращении возле маленькой елки собираются офицеры и ординарцы штаба полка. Господин полковник говорит несколько слов о военном Рождестве 1941 года.

Свечи освещают просторную избу, и каждый думает, конечно, о Рождестве на родине, о дорогих людях.

Маркитанты припасли для каждого кое‐какие мелочи… Я выбираю зажигалку, записную книжку, носовые платки и фляжку старого Ловенделя. Жаль, что не пришла рождественская почта – радостная распаковка посылочек поэтому отпадает.

Нашим ребятам удалось, несмотря на все трудности, спасти предназначенного на сегодня гуся…

Мерцают свечи, каждый из нас занят письмами домой. Потом еще раз пьем чай с печеньем… В этот вечер мы ждали выступления русских, была объявлена тревога. Но на всем нашем участке – спокойствие…

25 декабря 1941 г.