Кербалл усмехнулся — все это очень напоминало Конана и его пренебрежение дворцовыми ритуалами. Киммериец перевел взгляд дальше, к лесу хрустальных шпилей, венчающих дворцы вельмож, к аркам виадуков, шагающих через город к реке со странным именем Вэл, к величественным пурпурным башням вдали, охраняющим стены великого города. Каменное кружево делало город невесомым, устремленным ввысь к синеве неба. Лишь ночь расставляла все на свои места, являя взору истинную тяжесть стен и древность камней. Киммерийцу нравился этот город. Он был полон загадки, опасной, как жало змеи, и так же прекрасен, как причудливые переливы ее чешуи. Кербалл жаждал приключений и опасности, а город обещал ему это…
Тихий звук достиг слуха воина. Что-то, напоминающее свист или шипение, донеслось с одной из лестниц, ведущих на нижние уровни. Руки сжали древко секиры, и Кербалл понял — время пришло. Стремительными бесшумными шагами он достиг лестницы и посмотрел вниз. Бесчисленные ступени спускались в зал Славы Королей, заполненный статуями владык, оружием и трофеями. Штандарты побежденных держав свисали с огромных колонн, капители которых терялись в темноте сводов — свет ламп не достигал потолка. У основания лестницы всегда стоял один из Алых, но сейчас Стража не было видно. Киммериец насторожился — Алые славились своей верностью долгу и стойкостью. Он не верил, что часовой мог покинуть пост просто так, без веской причины. Вглядываясь в полумрак зала, Кербалл заметил стремительные тени, мелькнувшие между колоннами. Он начал спускаться.
Еще с середины лестницы Кербалл почувствовал запах. Терпкий запах, чем-то смутно знакомый, словно в прежние времена, когда-то давно, предки киммерийца знали его. И запах этот напоминал о Смерти.
Кербалл пошел еще осторожнее, держа наготове секиру и передвинув поудобнее за поясом метательные ножи. Ступив на полированные плиты пола, он услышал слабый звук и замер. Справа за колонной кто-то стоял, стараясь дышать как можно тише, но это у него плохо получалось. В тот же миг киммериец заметил маслянистую черную лужу, блестевшую у основания колонны. Запах шел от нее. Волосы воина зашевелились, когда волна холода окатила его позвоночник. Он стремительно обернулся, всматриваясь в ряды статуй. Нет, ничего… Тогда Кербалл поднял секиру для удара и шагнул к колонне. Но почти сразу, увидев, кто перед ним, киммериец опустил оружие.
У самой стены, в тени от колонны, стоял Алый Страж с мечом, направленным на киммерийца. Лезвие меча было все в черных потеках. Левой рукой Страж держался за шею. Ворот красного панциря был смят — так руки гончара сминают сырую глину неудавшегося сосуда. Личину шлема пересекали глубокие борозды. Когти, оставившие эти следы, должно быть, из закаленной стали…
Страж был ранен, но рука, зажимавшая поврежденное горло, не дрожала. Кербалл шагнул ближе, и тут же Страж с яростным рычанием выставил вперед меч. Он пытался что-то сказать, но безуспешно. Наконец, справившись с болью, Алый произнес: «Ка нама… каа… лайерама!» Ожидания его не сбылись, и он, опустив меч, упер его в тушу твари, лежащей на полу.
— Я знаю тебя, — прохрипел он, — ты Кер-Абал, посланник атлантов…
— Верно, — сказал киммериец, подходя поближе, чтобы рассмотреть убитую тварь. — Что это за пакость? И где остальные стражи? Где Келкор?