Война HAАRP

Разошлись в разные стороны, и Афанасий поехал обедать в любимое кафе «Магия», хотя подумал при этом с тихой грустью, что хотел бы пообедать дома, вместе с любимой женщиной.

Оба подъехали к «Экспоцентру» ровно к семнадцати часам, хотя договаривались встретиться в полшестого. Столкнулись у входа в третий павильон.

– Ты чего так рано? – удивился Олег, одетый на сей раз вполне комильфо – в полотняный костюм песочного цвета. Рубашку он выбрал ярко-жёлтую, а туфли коричневые.

Афанасий, сменивший белый костюм «а-ля министр финансов» на демократичный синий апаш и джинсы, внутренне усмехнулся: вкусы друга детства не изменились, он и в школе носил яркие рубашки либо надевал чёрт-те что под названием «модный тинейджерский прикид».

– А ты? – ответил Афанасий вопросом на вопрос.

– Погулять по залу хотел, посмотреть на экспозицию, мы и трети не прошли утром.

– Я тоже хотел погулять.

– Пошли.

Друзья просочились в павильон сквозь редеющий поток выходящих посетителей, свернули направо, где ещё не были.

Постояли у павильона Гжели, дивясь формам фарфоровой посуды сине-белого цвета. Узнали, что Гжель располагается в шестидесяти километрах от Москвы, что история гжельского фарфора начиналась в четырнадцатом веке с изготовления майоликовой и фаянсовой посуды, а собственно фарфор пришёл к мастерам пять веков спустя.

Олег после некоторых колебаний купил небольшую фигурку девушки, несущей вёдра с водой на коромысле. На вопрос Афанасия: «Ты что, сувениры собираешь?» – майор ответил туманно: «Да вот начну».

Поглазели на хохломскую роспись.

Полюбовались шкатулками и лаковыми миниатюрами-картинами Палеха.

Застряли у павильона скани – изделий из металла с узорами из тонкой золотой, серебряной или медной нити.

Афанасию очень понравился медальон, напоминающий мандалу – схему Вселенной, с крохотными посолонь-свастиками, вылитыми из капель серебра, чем-то узор медальона напоминал шитьё, выполненное Дуней. Без долгих раздумий он купил медальон, а на вопрос Олега: «Ты фалеристом заделался?» – ответил:

– Повешу на стене, этот кругляш мне по сердцу.

Слукавил, конечно, потому как собирался подарить медальон Дуне. Однако Олег его опередил. Когда они подошли к павильону с костромской экспозицией, он первым протянул гжельскую поделку Дуне.

– Это тебе. Красивая, правда?

– Спасибо, – удивилась девушка, успевшая переодеться в джинсовый стретч-костюм, смотревшийся как вторая кожа и подчёркивающий достоинства фигурки Дуни. – Мне никогда таких статуэток не дарили.

Олег выпятил грудь.

– То ли ещё будет!

Дуня глянула на костюм Олега, и в её глазах промелькнули весёлые искорки.

– Нас уже отпустили. Я сейчас с девчонками съезжу в гостиницу…

– Мы отвезём, – перебил её Олег.

– Нет, я со всеми, если хотите – езжайте за автобусом. Нам привести себя в порядок нужно. Это не займёт много времени.

Афанасий, терзавшийся сомнениями, дарить или не дарить медальон, решил отказаться от намерения. Не хотелось показаться смешным, а ещё более – вторым.

Поскольку оба приехали на своих авто – у Олега был белый «Туарег», – то и к гостинице пришлось ехать вслед за микроавтобусом делегации по отдельности.

Гостиница, в которой поселили мастериц и мастеров из Костромы, оказалась частной, всего на семь номеров, и носила гордое название «Гросс-отель на Пресне». Старое пятиэтажное здание, один из подъездов которого и занимал отель, с виду было абсолютно непрезентабельным, однако внутренние его интерьеры смотрелись современно, все номера имели кондиционеры, а главное – здесь было тихо.

Дуне достался двухкомнатный эконом с двумя кроватями. На одной спала она, на другой ткачиха из Чухломы Вера Николаевна, милая, улыбчивая женщина лет пятидесяти.

– Как устроились? – спросил Олег, по-хозяйски осмотрев номер.

– Хорошо, – ответила Вера Николаевна, окая. – Я давно в таких хоромах не жила.

«Хоромы» были ещё те – пять на три метра, но Олег, к счастью, доказывать обратное не стал.

– Идём, подождём в холле, – потянул его за рукав Афанасий. – Пусть переоденется.

В крохотном, но уютном холле гостиницы они осмотрели интерьер с развешанными по стенам литографиями, дождались Дуню.

Она сбежала к ним по лестнице весёлая, и у Афанасия опять ёкнуло сердце: один её вид действовал на него как удар молнии.

– Куда едем?

– В «Циферблат», – сказал Олег, галантно распахивая перед ней дверь.

– Ты же говорил, поедем в «Зелёную дверь», – напомнил Афанасий.

– Я передумал. На Чистых прудах есть антикафе «Циферблат», где можно посидеть в уютной домашней обстановке, книги, пианино, кофе, кинозал.

– Ты и там успел след оставить?

– Я – нет, это сестра предложила, она рядом живёт и заглядывает в этот «Циферблат».

– Почему ты назвал его антикафе?

– Не я назвал, они так себя сами позиционируют. Сестра говорила, что платить там надо только за время пребывания, стоимость минуты – один или два рубля, не помню. Людям нравится, компаниями туда ходят. Кстати, там не курят и нет алкоголя, даже пива.

– В кафе уже давно не разрешают курить.

– Ты против?

– Нет.

– Дуня?

– Как скажете.

– Тогда поехали. Лучше на твоей машине, я свою здесь пока оставлю.