Война HAАRP

Семёнов кивнул, как бы соглашаясь с тем, что месть китайцев имеет право на осуществление.

В глазах Зернова зажёгся огонёк угрюмой озабоченности.

– Это… возможно?

– Об Йеллоустоуне говорят давно, – пожал плечами Дзюба. – Вулканологи предсказывали извержение в ближайшие пять – двадцать пять лет. Повышенная сейсмическая активность Йеллоустоуна замечена ещё в начале века, кальдера поднимается, растёт температура в гейзерах, количество мелких землетрясений увеличивается, вулкан буквально дышит. Так что, если напрячь очаг магмы под ним, можно и в самом деле запустить извержение. А если Йеллоустоун взорвётся – от Штатов останутся только воспоминания.

– От всей Северной Америки останутся воспоминания, – проворчал Семёнов.

– Ну и что, мы будем спасать Америку? – подняла красиво подведенные брови Миронова. – После того, что они задумали сотворить у нас?

– Спасать надо всех, – недовольно сказал Черняк. – Если рванёт Йеллоустоун, Землю накроет туча лет на сто, наступит «ядерная зима». Вымрем все, как мамонты.

– Неужели это не остановит китайцев?

– Их когда-нибудь что-нибудь останавливало? Как и америкосов?

– В первую очередь надо позаботиться об Урале. Так ведь, товарищ генерал?

Задумчивость Зернова сменилась привычной твёрдостью.

– Разведке и контрразведке – собрать все сведения по Уралу и Йеллоустоуну. Кровь из носа – добыть конкретные планы китайцев и американцев! Ни те, ни другие не ведают, что творят. Я доложу министру, будем совместно разрабатывать превентивные меры. Тайфун в Чёрном море задавить немедленно! Сергей Данилович, вернётся «сто седьмой» – группу Пахомова в полном составе ко мне.

– Слушаюсь.

– Объявляю режим ЧП по всей системе!

Присутствующие дружно встали по стойке «смирно», хотя сугубо военными людьми не были.

– Все свободны.

Выходили чуть ли не на цыпочках, прикидывая в меру своей ответственности, что нужно сделать в первую очередь.

Подмосковье, г. Королёв. 16–17 июня

По Кубе погулять не получилось, ждали, что вот-вот удастся отправиться домой. Это «вот-вот» затянулось на сутки, и только ночью шестнадцатого июня «Ил-96» поднялся в небо и взял курс на Москву, сопровождаемый всё тем же «Белым лебедем» под командованием полковника Сидорова, с которым удалось познакомиться и даже подружиться. Парнем он оказался замечательным, открытым, весёлым и дружелюбным.

На аэродроме в Раменском группу ждал Семёнов, отвёз на мини-вэне в Королёв.

– Благодарю за службу, – сказал он. – Жаль, что поднялся шум, я подал рапорт о награждении, но его отклонили.

– Не ради наград служим, – осклабился Дохлый, успевший выспаться во время перелёта.

– Устраивайтесь, отдыхайте, завтра всех ждёт командующий.

– Устроит разнос? – поинтересовался Ширяев.

– Не думаю, – уклончиво ответил начальник управления.

Попрощались у общежития, и Афанасий отправился в свою временную служебную квартирку, вдруг ощутив лёгкость во всём теле, будто с плеч свалилась тонна груза. Наступило такое расслабление, что едва хватило сил принять душ и дотащиться до кровати. Сон упал могильной плитой…

А разбудил его звонок Олега.

Афанасий с трудом разлепил веки, посмотрел на часы: восемь с минутами, можно было поспать ещё часок.

– Чего тебе?

– Позвонил дядя Миша.

– Кто? – не понял Афанасий. – Какой дядя?

– Ходченков, дядя Дуни.

Сон как рукой сняло. В душе родилась тревога.

– Что у них произошло? Неужели Кырик вылечился и взялся за старое?

– Нет, в Судиславль снова приезжала полиция, вскрыла дом твоего деда, а потом забрала Дуню и уехала.

– С какого бодуна?! – изумился Афанасий.

– Уж не знаю с какого, но факт остаётся фактом. Дядя Миша попытался вступиться, прояснить ситуацию, но его и слушать не стали, да ещё пригрозили: вякнешь кому – сам загремишь на нары.

– Вот это да-а! Уже и наша родная полиция начала применять приёмы майдана.

– Надо что-то делать.

– Спасибо, что позвонил, займусь этим немедленно.

– Поедем туда вместе, если что.

– Если отпустят, – уточнил Афанасий, бросая телефон на кровать. Посидел, прокручивая в голове известие, вспоминая последнюю встречу с Дуней, окончательно пришёл в себя и начал собираться.

В девять часов он был в центре, нашёл начальника управления в аудитории для занятий с личным составом, дождался, когда Семёнов освободится, зашёл в комнату.

– Разрешите, товарищ полковник?

– А, Пахомов, заходи. Я ждал тебя к двенадцати.

– Мне надо срочно уехать.

Семёнов наморщил лоб, переставая собирать какие-то бумаги на длинном аудиторном столе, окинул фигуру Афанасия оценивающим взглядом.

– Это невозможно, полковник.

– На три дня, максимум на четыре. В счёт отпуска.

– Я же сказал – это невозможно. В двенадцать нас ждёт командующий, после обеда разберём инцидент в Бразилии, вечером поедем к министру. Завтра утром будем монтировать на борт «Ила» нейтрализатор твоего деда. Послезавтра испытаем.

– Мне надо!

– Нет!

Афанасий сжал зубы, достал удостоверение офицера ВГОР, припечатал к столешнице перед интерактивной доской.

– В таком случае считайте, что я уволен.

Семёнов потемнел.

– Полковник, ты что о себе возомнил?! Я сейчас вызову спецназ, тебя в бараний рог…