Война и антивойна

Но такое убеждение — реликт прежней формы войны, оно не в такт с возникающими этикой и технологией, на которых держится война Третьей волны. Этот новый дух виден в словах Перри Смита, бывшего военным аналитиком Си — эн — эн во время войны в Заливе, и когда-то он был заместителем начальника отдела долгосрочного планирования ВВС США.

«Военные стратеги должны смотреть дальше использования бомб и ракет для точного поражения целей. Вскоре появится техника, позволяющая разрушать ключевые элементы военной цели без гибели солдат или разрушения цели. Если можно будет вывести из строя вражеский танк, заглушив его двигатель или перехватив управление бортовыми компьютерами, то можно будет и выигрывать войны в основном несмертельными средствами».

Ему вторит полковник Джон Уорден, теории летных сил которого во многом повлияли на американскую стратегию в Ираке. Уорден считает конфликт в Заливе поворотным моментом истории. Он считает, что эта война отметила «уход от старой концепции истребления и начало переходного периода к новой концепции, которая позволит сделать работу эффективнее и меньше заплатить за нее жизнями, окружающей средой и даже деньгами».

Через год после конца войны в Заливе министерство обороны США официально подтвердило идею разработки новых технологий и доктрины несмертельной войны — «soft-kill», как иногда ее называют. Это вызвало интерес, и военно — морской колледж США провел не меньше двух игр по несмертельному конфликту.

Ирония в том, что недавнее бурное движение в США за снижение военных расходов временно эту инициативу заморозило, но само стремление к срезке военных бюджетов должно поощрить поиски более дешевых, более точных и избирательных и менее смертельных форм боя.

Невидимая стена

Чтобы оценить возможности несмертельного оружия, если оно будет систематически развиваться, необходимо представить себе ситуации, в которых оно может быть применено. Можно вообразить, например, нападение на посольства западной страны толп разъяренных фанатиков — экстремистов, скажем, в Хартуме, столице Судана. Эти толпы громят посольства, но, вопреки выкрикам «Смерть Америке!», американское посольство остается нетронутым, и ни один американец не захвачен в заложники.

Тысячные толпы приближаются к окруженному стеной посольству, и вдруг вожаки падают на землю, испражняясь и блюя. Сотни бунтовщиков сгибаются пополам и не могут ничего понять. Никто не подходит к посольству ближе чем на полквартала. Число пораженных рвотой и поносом растет, толпа рассыпается и постепенно рассеивается. Кто-то кричит, что это наказание от Аллаха.

Представитель американского посольства в Хартуме называет нападение на другие посольства «варварским преступлением против международного сообщества» и отказывается отвечать на вопрос, действительно ли Государственный департамент США недавно установил «секретное оружие» для защиты своих посольств.

Однако известно, что во Франции и других странах недавно был испытан усовершенствованный инфразву — ковой генератор для усмирения толпы. Он испускает звуки очень низкой частоты, которые можно настроить так, чтобы они вызывали потерю ориентировки, тошноту и утрату контроля над кишечником. Все эффекты оказались временными и прекращаются с выключением генератора. Какие-либо долговременные последствия неизвестны.

Сегодня американские автомобилисты могут установить на машине небольшое устройство для отпугивания выбегающих на дорогу оленей. Инфразвуковые барьеры действуют на том же принципе, что и «оленьи спасатели»; а усовершенствование подобной техники может дать еще более поразительные последствия.

Например, десант специальных сил, сброшенный с парашютом или высаженный с вертолетов, сможет пробраться прямо в гущу захватившей заложников толпы без страха и не причиняя никому вреда. Как говорит Дженет Моррис: «Мы думаем, что нашли некоторые интересные контрмеры, которые позволят нашим солдатам включить поле, проникнуть в него без вреда, вытащить из группы людей обездвиженного преступника или заложника… и спокойно выйти».

Возможно даже, как считают Моррисы, что защитные устройства будут прямо встраиваться в здания посольства, превращая стены в своего рода преобразователи, которые можно настроить на создание защитного электронного щита при необходимости.

В мире, раздираемом религиозными, расовыми и региональными конфликтами, в которых оружие летального действия оказывается полностью контрпродуктивным и только повышает градус ненависти и насилия, оружие нелетального действия вполне может найти признание. Уверенности, конечно, быть не может. Но, думая о будущих проблемах, подобных Уэйко, вполне можно себе представить, как ФБР окружает дома секты ультразвуковыми генераторами, лишающими человека возможности действовать, и предотвращает самоистребление.