Война и Библия

– В этом я полностью [согласен] с Креном, – молвил генерал. – Не было и нет ни серьезной политической теории, ни правящей партии, которая, в конечном счете, не стояла бы за войну или не поспособствовала ее вспышке. Доселе ни одна политическая доктрина не смогла снять завесу с той ужасной мистерии в человеческой жизни, что называется войной. Ни политики, ни государственные деятели, ни солдаты, ни сами естествоведы вплоть до сего дня даже близко не представили нам продуманного объяснения ее сущности, а также ее подлинных причин и целей. До сего дня это либо замалчивалось, либо говорили об этом с пристрастием. Порой мне кажется, что война как-то связана с глубоким и незримым корнем нашей жизни на земле, а потому, вероятно, лишь религия могла бы сказать об этом какое-то веское слово.

Наступила тишина. Но внезапно генерал поставил такой вопрос:

– В самом деле, господа, кто когда-либо из белых людей написал некий знаменитый труд о войне?

– Ницше и немецкие генералы перед (первой. – Пермiровой войной, – раздался чей-то голос.

– Макиавелли! – ответил г-н Юстон с неприкрытой усмешкой. – Это – европейский философ войны.

– Анти-философ! – громко возразил кто-то. – Слепец, указывавший дорогу таким же слепцам.

– Я полагаю, что Макиавелли представляет собой квинтэссенцию европейского поврежденного разума, – дополнил сам себя Юстон.

Все присутствующие выразили свое единодушное осуждение учения Макиавелли.

Засим генерал Кларк обернется к моему самому близкому другу-балканцу и спросит, существует ли где-то во всемiрной литературе какое-либо другое и лучшее истолкование мистерии войны, чем дал его, скажем, Макиавелли.

Балканец ответил так:

– Да ведь есть библейское объяснение, всецело противоположное мнению Макиавелли.

Генерал пронзил его испытующим взглядом, а затем погрузился в глубокое молчание. В тот вечер не захотел он больше ни слова молвить о войне. Лишь молча размышлял, точно силился вернуться к памяти о том, что когда-то давно было заучено, а потом забыто.

На следующий день генерал Кларк пригласил меня и моего балканского друга на лодочную прогулку вдоль морского побережья, на котором стояла красивая вилла г-на Крена. С нами на судне было еще несколько высоких гостей сего господина, которых генерал самолично отобрал и позвал. Как только уселись мы в лодке, генерал попросил балканца изложить учение о войне, какое ему известно и какое представляется ему единственно верным и истинным.

И все нижеследующее написано на основе того, о чем велась беседа тогда, на лодочной прогулке по Бостонскому заливу в водах Атлантики в августе 1927 года.

I Вооружение

«Все народы Европы и Америки, мой генерал, – начал свою речь балканец, – с максимальной поспешностью, судорожно вооружаются [готовясь] к новой войне. Кто этого не видит? И для пастуха в горах это не секрет, – что уж тогда говорить о людях, живущих в городах и наблюдающих за делами человеческими. В погоне за вооружением из народов Азии сейчас в ногу с Европой и Америкой идут два-три государства, в частности: Япония, Турция и отчасти Персия и Афганистан. Необъятный Китай сводит счеты сам с собой, проводя кровопролитные военные испытания (букв.: учения. – Пер.) на собственных детях и тем самым – даже не осознавая [этого] – готовит их к резне и истреблению чужих детей. Впрочем, [тот], кто отяготил свою совесть виной за прошлую мiровую войну, взвалит на себя бремя ответственности и за войну грядущую. [А] это народы белой расы, нации, именуемые христианскими. В подготовке к новой войне, или к новым войнам, они первенствуют над всеми остальными народами и племенами на земном шаре. О том же, что мiр стоит перед новой войной, свидетельствуют такие факты:

1) явные и тайные военные приготовления всех упомянутых наций;

2) военные бюджеты, во всех государствах несопоставимо превосходящие расходы любого другого назначения и далеко превышающие военные бюджеты накануне прошлой Міровой войны;

3) повышенная интенсивность труда на бесчисленных заводах, выпускающих военную технику, боеприпасы, боевые отравляющие вещества, электрические и электромагнитные боевые устройства и приспособления, а также увеличение объема производства и числа занятых на этих предприятиях;

4) ускоренная постройка военных кораблей и других средств морского базирования;

5) увеличение общей численности строевых солдат и кадровых офицеров по сравнению с довоенным периодом (то есть перед первой мiровой войной. – Пер.);

6) создание некоторыми правительствами ученых комитетов, в задачу которых входит предельная концентрация умственного потенциала нации в целях дальнейшего создания или усовершенствования боевых отравляющих веществ и других химических средств ведения войны на суше, на воде, под водой и в воздухе[4];

7) сепаратные союзы и блоки отдельных государств и наций, заключаемые в военных целях;

8) весьма разветвленные шпионские сети, с помощью которых одни государства раскрывают военные планы и крадут секретные изобретения военного характера, принадлежащие другим нациям.