Война и миф. Расширенное и дополненное издание

– Ультранационалисты могут получить много больше, чем дают им соцопросы. Но многие люди стесняются говорить, что проголосуют за радикалов, – говорил глава миссии наблюдателей ПАСЕ, польский депутат Тадеуш Ивинский. – Их победа может оказаться угрозой для тех процессов, которые шли в Сербии в течение последних лет. Национализм и патриотизм – это разные вещи. В Европе понятие национализма воспринимается не слишком положительно. Национализм может нанести большой ущерб, если он переходит в изоляционизм и шовинизм.

Тадеуш Ивинский полиглот. Он говорит на 15 языках, в том числе на русском и сербском, но скромно отмечает, что это совсем немного – в мире их несколько тысяч.

Российские наблюдатели с его оценкой в общем-то согласны.

– Радикалы, чего доброго, могут получить половину всех голосов. Это был бы идеальный вариант, – с радостью говорил глава российской миссии наблюдателей, вице-спикер Госдумы Сергей Бабурин. К сербским ультранационалистам он испытывал личную симпатию.

– Это партия, которая выступает против НАТО и за российские интересы. Мы с Шешелем давние партнеры. Еще в 2002 году, а может, в 2001-м мы подписали тройственный пакт о сотрудничестве: Сербская радикальная партия Шешеля, украинская Прогрессивно-социалистическая партия Натальи Витренко и «Народная воля» Бабурина.

– А Ле Пена не было?

– Ну, не подвернулся. Иначе подписали бы вчетвером. Причем получилась сюрреалистическая ситуация: мы подписали соглашение на английском языке в Багдаде! Лидеры трех славянских партий, ни один из нас не знает английского языка. Но в Багдаде не было машинки с кириллицей. Пришлось переводить на английский. Ну, не на арабский же!

Сергей Бабурин возглавлял официальную российскую делегацию депутатов Госдумы. Встречаясь с лидерами политических партий, он с гордостью рассказывал, что Дума недавно приняла заявление, требующее прекращения работы Гаагского трибунала и возвращения всех подсудимых на родину. А еще о том, что Россия поддержит любую позицию Сербии по Косово – «главное, чтобы Сербия сама не отказалась от него».

Перед нынешними выборами все сербские партии заявляли, что они против независимости Косово.

– Реально, конечно, Косово потеряно, – признался Сергей Бабурин. – О чем говорить, если в радиусе нескольких десятков километров от Косова поля нет ни одного серба? Но почему вопрос Косово стал самым главным на выборах? Реально воевать за Косово были готовы только радикалы. И остальные партии, чтобы размыть их позиции, сказали, что и они тоже за Косово. Спекуляции о Косово стали знаменем для всех. И на фоне остальных радикалы стали выглядеть менее решительными.

– А радикалы все еще готовы воевать за Косово? – спросил я.

– Да нет. Те, кто были готовы и говорили об этом публично, сейчас или в Гааге, или на том свете, или в розыске. Армия разгромлена. Им сегодня уже нечем воевать.

– Но что значит воевать? Выгонять из Косово албанцев?

– Как можно воевать? А как воюют? Берешь автомат, идешь и захватываешь свой дом. И никого туда не пускаешь. Но они уже не готовы. Даже беженцы – и те смирились. Несколько лет назад я приезжал сюда, а сербские политики меня спрашивали: «Ну что, мы не можем воевать за Косово, а вы будете?»

– На чем же тогда держатся радикалы? Почему они так популярны?

– Они единственные, кто выступает за сербский путь, против НАТО, против ЕС, за ориентацию на Россию. И если они выигрывают, то у Сербии будут проблемы с Евросоюзом, – гордо улыбнулся вице-спикер.

Друзья России

Уже несколько месяцев весь Белград был оклеен толстым слоем предвыборных плакатов. Лозунги очень разнообразны. «За больи живот!» – гласила надпись под портретом президента Бориса Тадича, означавшая, что его Демократическая партия призывает голосовать «за лучшую жизнь». «Сербийо, главу горе!» – призывал плакат соцпартии покойного президента Слободана Милошевича. Это означало «Выше голову». «Шешель победник» – констатировали плакаты радикалов. Это означало просто «Шешель победитель». «Живела Сербия радосна и поносна» – кричали плакаты партии премьера Воислава Коштуницы. «Живела» значит «да здравствует», а «понос» (с ударением на первый слог) по-сербски значит «гордость».

Российским депутатам местная агитация не понравилась.

– Не хватает креатива, – упрекали они сербских коллег, – такое впечатление, что у вас, сербов, нет истории. Где ваша национальная самобытность? Вот Россия всегда в сложные периоды жизни обращалась к корням. В 1941 году на плакатах соседствовали изображения и князя Александра Невского, и великого полководца Суворова. Почему бы вам было не поместить на плакат короля Петра, маршала Тито и Слободана Милошевича? – спросил депутат от ЛДПР Владимир Чуров лидера соцпартии Ивицу Дачича. Тот пожал плечами и начал оправдываться:

– Да, все верно. Но нам сказали, что это несовременно. Якобы молодежь хочет, чтобы плакаты были устремлены в будущее, а не в прошлое.

Сейчас бывшая партия Слободана Милошевича балансировала на грани прохождения в парламент.