Война и Мip

Во дворике, образованном зданием церкви да двухэтажной пристройкой к ней, ангарцы варили себе обед. Помимо Карпинского и Грауля, с ними находилось ещё двое - пожилой, но крепкий крестьянин Макар и обученный Иваном Микуличем современной в миру грамоте, молодой парень Онфим, внук Макара. Онфим должен был вести переписку с Москвой, ежели таковое потребуется. Макар, помимо возложенных на него обязанностей денщика, в свободное вермя весьма умело ставил силки на беляков, которых особенно много было в долинах мелких речушек, где рос густой ивняк. Вот в котле сейчас как раз и варились три разрубленные и потрошёные тушки крупных, под четыре килограмма, зайцев. Уже доходила картошка, в воздухе разносился аромат варева и желудок требовал пищи.

- Всё, снимаем! - Карпинский уже был не в силах смотреть, как смачно булькает бульон.

- Чичас, травки токмо добавим. - Макар, натянул рукав на ладонь и снял котел с огня.

- Макар, чтобы мы без тебя делали? - Грауль, получив от крестьянина миску со своей порцией, с благодарностью посмотрел на него.

- Знамо что! Как оглашенные по лесу бы бегали, - заулыбался Макар, припомнив ангарцам про то, как они охотятся - больше пугая случайного зверя, чем выслеживая или карауля верную добычу. Разложив всем по порции, Макар и сам принялся за еду, с удовольствием обсасывая косточки. Когда дно котла уже виднелось, а ангарцы, закутавшись в захваченные с собой одеяла, сытым взглядом смотрели на огонь костра, Енисейск вдруг разом наполнился гомоном и суетой. Забегали люди, послышались властные окрики.

- Что за движуха? - удивился Карпинский. - Беклемишев вернулся?

- Сейчас вон тот боец нам расскажет, - Грауль кивнул на приближающегося к ангарцам стрельца.

Кстати, в последние год-два в Енисейске удельный вес стрелецкого гарнизона ощутимо увеличился. Сейчас в остроге находилось до семи десятков краснокафтанников. Сказывалась возросшая важность сего городка.

- День добрый! С Божьей помощью караван с Руси пришёл. Людишек крестьянских нагнали во множестве. Воевода сказал, вас, ангарцев, к нему кликнуть. Он у главных ворот обретается, - обстоятельно доложил дюжий стрелец и, не удержавшись, скосил глаза на закопчённый котёл с остатками недавнего пиршества.

- Благодарствую за весть добрую, - отвечал Карпинский, - присядь, угостись. Макар, дай стрельцу поесть.

Обрадованным воин сел на бревно у костра, дожидаться ангарских варёных клубней, а Пётр и Павел направились к воротам острога.

- Онфим, пошли с нами, чего сидишь? - позвал парня Грауль. - Только забеги за чернилами и бумагой. Перья опять не забудь!

- Вот, гляди, Пётр, - Беклемишев обвёл рукой пространство енисейского посада, заполненного людом. Крестьяне старались кучковаться посемейно, многие отыскивали среди людей своих бывших соседей, друзей, чтобы быть поближе друг к другу.

- Считать будешь, поди? - поднимая воротник, кивнул на крестьян Измайлов. Словно предупреждая о скорой зиме, налетел холодный ветер, заставивший всех поёжиться от неожиданности.

- Мы считать будем только во Владиангарске. Там и оплата, - отвечал Павел. - Людей есть где разместить? Впереди зима.

- Да, за посадом есть срубы, там же и землянки, - воевода махнул рукой в направлении летом поставленных изб.

- Никаких землянок! - тут же повысил голос Павел. - Все люди должны быть живы и здоровы. Зимовать в землянках - верный путь заболеть. Василий Михайлович, размещайте крестьян в остроге. Пусть кучно - зато в тепле. Если места не хватает - подселяйте к себе в дом!

- Ты, Павел, гонору убавь чутка! - воскликнул Измайлов.

- А что вы хотели? Навезти народу и оставить его в холоде и голоде? Так ли царский приказ должно исполнять? - вступил в разговор и Карпинский.

- Василий они кругом правы. Не надобно нам о сем спор весть, - Беклемишев решил погасить назревавший конфликт.

Однако Измайлов, молодой и горячий, явно затаил обиду на заносчивого белобрысого ангарца, сующего свой конопатый нос в воеводские дела. А вечером он напомнил об этом, его люди, с трудом распихав крестьян по помещениям, привели несколько семей и в церковную пристройку. Две семьи принял и посольский этаж - в их числе и Корнеевы из Засурья. Ивашка сразу сошёлся с отроком Онфимом, который, неожиданно для него оказался из ангарцев. Тех самых, к кому они и держали этот нелёгкий путь с момента пленения их казанцами. До сих пор, вечерами, у Ивашки сжимались кулаки и катились крупные слёзы по щекам, когда вспоминал он об оставленных дома бабке с дедом, да о верном Колтуне. А осень становилась всё холоднее, а ледяное дыхание зимы пробиралось в дома по ночам, заставляя людей укутываться теплее, да заносить в дома горшки с углями.

Албазин, конец октября 7146 (1638).