Война и Мир

Венчание проходило в церкви святой великомученицы Екатерины у Тучкова моста. С мой стороны, кроме родителей и Дмитрия, присутствовала Полина с Михаилом Скобелевым, его отцом и матерью, друзья и товарищи по Старой Школе Скалон, Звегинцев, Остроградский и Олив, инженеры фон Баранов и Волков, Пашино, семьи Хмелевых и Старобогатовых, «божьей милостью» ротмистр Александров, Громбчевский, несколько офицеров из числа гусар Смерти во главе с Седовым и Некрасовым, а также полковники Зазерский, Ребиндер и Гахович. Все они стояли в церкви по правую сторону, отдав левую часть представителям невесты.

Родни и друзей со стороны Шуваловых было раза в три больше, одних единокровных сестер у Софьи насчитывалось четверо, плюс их мужья и прочие родственники. Юных девиц, незамужних и красивых, было больше дюжины, так что офицеры мигом сделали стойку. Возглавляли эту блистательную компанию отец невесты, граф Петр Шувалов и их родственник из старшей ветви, еще один граф Петр Шувалов, генерал от кавалерии, бывший Начальник Третьего отделения и бывший же посол в Великобритании, в настоящее время находившейся без должности.

Пресса уделяло событию немало внимания, как из-за самих Шуваловых, так и по вине моей скромной персоны, которую, как и Скобелева, успели окрестить «истинными героями» Русско-Турецкой войны.

Софья была в элегантном белом шелковом платье с фатой, а я по привычке облачился в новый, только что пошитый парадный мундир со всеми заслуженными орденами и медалями. Носил я их с полным чувством собственного достоинства, понимая, что они как нельзя лучше меня характеризуют. Венцы над нашими головами держали соответственно Скобелев и княжна Ольга Долгорукова, старшая сестра невесты.

Софья выглядела чудесно, ее глаза буквально лучились счастьем, а с губ не сходила легкая улыбка. Когда мы обменялись кольцами, я бережно поднял фату и поцеловал девушку в губы. Держа ее за руку, мы принялись принимать поздравления.

После венчания все расселись в свадебном поезде, состоящем из нескольких десятков карет и отправились в «Медведь» — новый ресторан в атриуме гостиницы «Демут» на Большой Конюшенной. Хозяин, бельгиец Эрнест Игель, удивлял гостей тем, что уже на входе всех встречало чучело медведя с внушительным серебряным подносом в лапах. Сам холл был выполнен в виде высокого стеклянного купола, опирающегося на витые чугунные опоры.

Мы оказались первыми клиентами, так как «Медведь» планировали открыть ближе к весне, но окончание войны и неизбежный наплыв возвращающихся офицеров заставил бельгийца поторопиться. Когда он узнал, кого именно предстоит кормить и поить, то обрадовался неимоверно и сделал скидку, моментально сообразив какую рекламу мы ему обеспечим.

В Большом зале на сто пятьдесят персон было просторно и уютно. Длинный стол поражал обилием серебра, хрустальных фужеров и накрахмаленных салфеток. С потолка лился мягкий свет, а стены украшали гирлянды и живые цветы, включая пальмы и фикусы.

Софья переоделась, поменяв закрытое и строгое венчальное платье на свадебный наряд, главным достоинством которого было великолепная горностаевая мантия.

Как только все расселись, слово взял мой отец. Я специально настоял, чтобы именно он открывал свадебный ужин, несмотря на то что многие здесь были куда именитее и знатнее. Отец чувствовал себя несколько скованно, но перехватив мой поддерживающий взгляд, откашлялся и пришел в себя.

— Мои любимые! Знаменитый французский писатель Гюго сказал: «если любовь настоящая, она никогда не узнает пресыщения и не сможет охладиться». Это гениальные слова! Так давайте пожелаем молодым супругам каждый день семейной жизни наслаждаться обществом друг друга и никогда не насытиться сладостью своей любви!

— Браво! Прекрасно! Как точно! За молодых! — раздались многочисленные похвалы. Отец нас расцеловал и перекрестил. Выпили шампанского, заиграл оркестр, свадьба началась. Гостей потчевали стерлядью в шампанском, цыпленком с трюфелями, рябчиками, перепелиными яйцами, раками по-бордоски, жюльеном, расстегаями, ростбифами и десертами.

Тосты следовали один за другим, два графа Шуваловых, матери, Скобелев и все прочие наговорили массу приятных слов. Оркестр играл все громче и громче, а невеста казалась все прекрасней. Я смотрел на нее и не мог налюбоваться.

— Будет тебе, Миша, — сказала Софья, перехватывая очередной мой взгляд и незаметно пожимая руку под столом. — Перед гостями неудобно.

Подавали такие блюда, как парфе с пралине, буше а-ля рэн, суфле д’Орлеан. Я предпочитал более простую кухню, данные деликатесы включили в меню по настоянию Шуваловых. Между тостов с шампанским, пить гостям предлагалось все, что душа пожелает, включая такие непопулярные напитки, как пиво или сидр.