Война и мир Ивана Грозного

Согласно исследованиям, проведенным для современного Третьего мира, при уровне потребления ниже 1850 ккал общественная стабильность сохранялась только в 17,5 % случаев. Но русские были терпеливым выносливым народом, прекрасно понимающим, что нестабильность кончится плохо для всех.

В таких условиях русское сельское хозяйство доиндустриальной эпохи постоянно решало два вопроса. И вовсе не «Что делать?» и «Кто виноват?», как принято на интеллигентских кухнях.

Первый. «Где взять рабочие руки?», чтобы обеспечить более качественную обработку земли в вышеуказанные сжатые сроки. Вопрос решался так, что практически весь прирост русского сельского населения оставался в сфере земледельческого производства.

Второй. «Где брать новые земли под пашню?» Большее плодородие в Нечерноземье могли дать лесные «росчисти», где, после рубки и выжигания леса, зола определяла более высокую урожайность на протяжении нескольких лет. Это задавало необходимость постоянной сельскохозяйственной экспансии, превращение леса, с помощью подсеки, в пашню. Отсюда московский «экспансионизм», о котором так любят писать западные авторы, особенно польские, скрупулезно подсчитывающие на сколько квадратных километров увеличивалось Московское государство каждый год.

Виды подсеки зависели от возраста леса. Молодой 10-15-летний лес с кустарником давал, после подсеки, пашню со сравнительно коротким сроком пользования – два-три года – с не очень высоким урожаем. Рубка и выжигание более старого 40-50-летнего леса давал пашню, на которой можно было добиться урожая ржи сам-20. Такая урожайность через 4–6 лет резко снижалась («выпашка»), а крестьян начинал искать новый участок в лесу для «росчисти».

В той климатической зоне, где действовали русские, ни у одного другого этноса не было более высокой культуры земледелия. А, как правило, вообще не имелось существенного земледелия. Земледелие приходило вместе с русской народностью туда, где ранее его не было. Русские принесли земледелие на Северную Двину и даже терский берег Кольского полуострова.

Физические условия определяли и социальные условия жизни в селе. В Московской Руси преобладала община-волость, близкая к традиционному северному типу общины подворно-наследственного типа. Внутри такой волости-общины отдельные деревни могли по традиции иметь разное количество земли, так же и дворы владели пашней разного размера.

Тягло накладывалось на волость в целом, а внутрикрестьянские «разрубы» совершались общинными выборными властями.

Размеры семейных наделов время от времени изменялись общинными властями, в зависимости от количества рабочих рук и едоков в семье. Наделы перераспределялись между крестьянами так, чтобы создать примерно равные стартовые условия всем семьям. Учитывалось качество земли, количество обрабатывающих её рук.

Есть у нас немало любителей вещать о недоразвитии частно-собственнических инстинктов в российском обществе. Режиссеры, числящиеся патриотами, даже снимают фильмы на эту тему. Мол, мы такие-сякие, генетически несовершенные.

А вот если подумать о том, что волновало больше всего русского крестьянина? Увеличение дохода с земли или выживание? Вместо того, чтобы порицать русского крестьянина за то, что он не «частник», стоить обратить внимание на особенности жизни и хозяйствования в русском историческом центре.

Перераспределение пахотных земель в общине производилось в целях гармонизации возможностей и обязанностей, для обеспечения выживания всех членов общины.

Крестьяне имели право распоряжаться своими участками, но в случае их запустения и невозможности обрабатывать, дальнейшая судьбы земли полностью или частично определялась уже волостью. Рубка и корчевка леса, постройка дома, вывоз навоза на поля, покос, помощь семье, в которой заболел или умер кормилец, осуществлялась всем сельским обществом. Скажем, семья, лишившаяся дома из-за пожара или вражеского набега, погибла бы зимой, если бы община не пришла ей на помощь. У нас ведь не Прованс, где можно провести зиму под навесом. В те времена и в конце сентября мог выпасть снег.

Община была не казармой (как снится современным Верам Павловнам), а органом общественной поддержки индивидуального хозяйства, самой что ни на есть ячейкой гражданского общества.

Каких-либо существенных различий в порядках землепользования между общинами владельческих деревень и черными общинами еще не было.

Новгород

Феодальная раздробленность Руси экономически ослабила Новгород уже к концу XII века. В это время иноземные завоеватели, на юге кипчаки, на севере шведы и немцы, фактически прекращают доступ русских к самостоятельной морской торговле на Черном море и Балтике. От потери балтийско-черноморского пути, на котором недавно еще богатела киевская Русь, страдает и Новгородская республика.