Война и мир Ивана Грозного

Ничего из того, что показывало какую-то «трусость» царя и какое-то «мужество» Курбского, в реальности (а не в сочинениях Андрея Михайловича) проявлено не было. На самом деле, уже более века московская знать «покоряла» Казанское ханство, а русский народ все это время погибал под казанскими саблями, под секущими кожу ударами нагаек шел в неволю, где оставалось ему несколько лет жизни в изнурении рабского труда. (Саркастически улыбнется питерский-московский гуманитарий, не отведавший за всю жизнь и часа изнурительного труда, начнет складно говорить про «культурный обмен». Все это произойдет, но, после того, как казанская земля будет оторвана от наследия Золотой орды).

Понадобилась железная рука Ивана Васильевича, чтобы в 1552 наконец завершить эту столетнюю «восточную войну». Начиная с казанского, все последующий военные походы, которые лично возглавлял царь, завершались успехом.

В декабре 1552, стоило царю отбыть на богомолье в Троице-Сергиев монастырь, как бояре «начаша о кормлениях седети, а Казанском строении поотложиша». А в 1553 кн. Лобанов-Ростовский в беседе с литовским посланником Станиславом Довойной говорил: «А Казани царю и великому князю не задержати (не удержать)». Видимо, все что было хорошо для московского государства, определенной части княжеско-боярской верхушки очень сильно не нравилось.

На простых русских людей конец Казанского ханства произвел огромное психологическое воздействие. Ведь разбито было не какое-то там царство-государство, а прямой потомок Золотой Орды, что в течение 230 лет господствовала над Россией. Народ оценил и то, что царь, после покорения ханства, «земские дани своим людям облегчи».

Как пишет Соловьев, «взятие Казани произвело на современников гораздо больше впечатление, чем полтавская виктория на современников Петра. Современники видели, что взятие Казани не было следствие личного славолюбия, а являлось действием необходимым в глазах каждого русского – ибо совершался для охранения русских земель, постоянно опустошаемых с востока, для освобождения русских пленников… До тех пор пока существовала Казань, до тех пор дальнейшее движение русской колонизации на восток по Волге, наступательное движение Европы на Азию было невозможно… Взятие Астрахани и всей Волги было теперь неизбежным».

До покорения Казанского ханства русская сельскохозяйственная колонизация направлялась на единственно доступный северо-восток, холодный и неплодородный. Теперь русские крестьяне получали возможность двигаться на юго-восток, в земли с плодородными почвами между Доном и Волгой.

Поволжские «подрайские» почвы давали урожая вдвое-втрое больше чем супеси и суглинки московской Руси! Эти пространства были почти не заселены – кочевники не хотели пахать землю и не давали это делать другим (лишь около Казани имелись поля и деревни оседлых черемисов).

Была создана оборонительная черта, заканчивающаяся Тетюшевым, на правом берегу Волги. На Каме поставлен Лаишев со своей засечной чертой.

Начиналось массовое переселение русских крестьян на степные просторы, своего рода Великий Исход Руси из лесов.

Новые земли спасут массу русских от смерти, когда во второй половине 1560-х на северо-запад и в центр Руси придут неурожаи и эпидемии чумы.

Под защитой русских крепостей крестьяне-переселенцы будут постепенно расширять пашню.

Социально эти «колонизаторы» ничем не будут отличаться от местных землепашцев, татар, мордвы, чувашей – такие  же черносошные крестьяне.

Открывался Московскому государству и широкий коридор для освоения Урала, за которым русских уже ждала Сибирь. До завоевания Казани русские проникали в Сибирь лишь тяжелыми приполярными путями.

Конечно, я сейчас дал несколько обобщенную картину «покорения Казани». Луговые черемисы (марийцы) вели себя неспокойно еще на протяжении 5 лет после 1552 – они получали помощь от заволжских ногаев; и тех, и других использовала в своих интересах Османская Турция. Будет еще мятежная вспышка луговой черемисы в конце ливонской войны, после крупного нашествия ногаев. Но, в целом, этническая и религиозная уживчивость русских, политика религиозной терпимости, проводимая царем Иваном IV, приведет к тому, что служилые татары быстро войдут в состав российского служилого класса. Уцелевшая татарская знать будет приравнена к русским дворянам. Татары станут называть Ивана IV Белым царем, как прежде звали Великого Хана. «Иоанн славился благоразумной терпимостью веры», признает и Карамзин. До трети московского войска в последующих войнах Ивана IV составят татарские ратники.

История Европы XVI–XVII вв. не знает примеров религиозной терпимости, подобной той, что была в государстве Ивана IV. Испанская реконкиста означала изгнание мусульманского и иудейского населения, и завершилась уничтожением даже тех арабов и евреев, что приняли христианство. Не осталось и следа от мавров на юге Италии. В XVI–XVII вв. европейцы, не покладая рук, занимались истреблениями религиозных меньшинств. Россия, благодаря государственной мудрости Ивана Васильевича, не знала ничего подобного…