Война и мир Ивана Грозного

Факт наличия многочисленного русского населения в ливонских городах показывает, что Иван Грозный ставил неизменной задачей освоение и заселение присоединенных земель представителями русских низших сословий. Для Петра и его наследников такой задачи не было. Им было достаточно инкорпорации в российскую знать аристократов из присоединеных провинций. Вот почему, даже вернув Прибалтику и Западную Карелию в состав российского государства, императоры не стали возвращать туда русское население.

В феврале 1582 года, после замирения с поляками, русские наконец остались со шведами наедине.

Результат не замедлил себя ждать. Русские силы под командованием князя Дмитрия. Хворостинина, думного дворянина М. Безнина и князя Катырева-Ростовского разбивают шведскую армию в Водской пятине (нынешняя Ленобласть).

На пути к Яму, близ деревни Лялицы, передовой полк Хворостинина столкнулся с неприятельскими войсками, которыми командовал европейский военный суперстар Понтус Делагарди. На помощь к князю поспешил большой полк, а «иные воеводы к бою не поспели». Русские не ввели в дело всех своих сил, тем не менее они одержали полную победу над шведами.

И что, русские в самом деле не могли сражаться с противником в чистом поле, как нам внушают некоторые солидные историки, включая многоуважаемого С. М. Соловьева?

Двинувшиеся к Нарве русские войска возвращаются в Новгород по требованию польского посла, который угрожает возобновлением военных действий, намечается и крымский набег.

Однако Юхан III все еще собирается «освободить от тирана» северо-западную Русь, и заодно прибрать ее себе. Для нового наступления в Финляндии сосредоточивается многочисленная шведская армия, включающая наемные отряды из Германии, Франции и Италии.

Восьмого сентября 1582 г. шведская армия во главе с Делагарди осадила Орешек – русскую крепость, расположенную на острове у впадения Невы в Ладожское озеро. После месяца интенсивных обстрелов, шведы предприняли штурм. Русские успешно отразили нападение врага. Спустя неделю по Неве, на судах, в крепость прибыло русское подкрепление. Второй шведский штурм был отбит с большим уроном для неприятеля. В ноябре Делагарди отступил от стен Орешка с позором. Очередная «гуманитарная интервенция» провалилась, напоровшись на грубых московских мужиков.

После этого поражения король Юхан III понимает, что без братьев-поляков ему ничего не светит. Как ни крути, Делагарди не Делагарди, но оставшись один на один с Москвой, шведы неизменно терпят поражение.

Остается только удивляться, как долго и с какими великими муками западник Петр бьется против шведов сто лет спустя – имея в союзниках пол-Европы. А шведский король, сто лет спустя, останется лишь в сомнительной компании с Лещинским и Мазепой.

1583, мир со шведами. Отложенная победа

Военный разгром Швеции был вполне осуществим. Однако, Стефан Баторий угрожал немедленным возобновлением военных действий в случае продолжения русского наступления. Такое упорство Польши объяснялось не политикой, а экономикой – балтийская торговля должна была приносить доход не России, а ганзейским городам, кредиторам короля. Сдерживало Москву и вторжение ногайцев в Камский край. После нашествия большой ногайской орды в 1580 г. не утихало и восстание луговой черемисы на Волге.

10 августа 1583 г. на реке Плюссе был заключено трехлетнее перемирие с Швецией, которая сохранила за собой завоеванные земли в Ливонии и Западной Карелии.

Французский автор XVI века де Ту пишет: «Так кончилась Московская война, в которой царь Иван плохо поддержал репутацию своих предков и свою собственную. Вся страна по Днепру до Чернигова и по Двине до Старицы, края Новгородский и Ладожский были вконец разорены. Царь потерял более трехсот тысяч человек, около 40000 были отведены в плен. Эти потери обратили области Великих Лук, Заволочья, Новгорода и Пскова в пустыню, потому что вся молодежь этого края погибла во время войны, а старшие не оставили по себе потомства».

Авторы того времени склонны к резким преувеличениям. Но, если учесть, что европейские противники вели Vernichtungskrieg, уничтожая пленных, истребляя и уводя в плен русское население, то северо-западная Россия действительно подверглась сильному опустошению. На северо-западные земли пришлась и большая часть военных потерь России, потому что в войне более всего было задействовано поместное войско и посошная рать этого края.

Читая большинство российских и советских авторов, описывающих Ливонскую войну (за исключением, пожалуй, В. Королюка), не можешь отделаться от чувства, что они чужие русскому воинству того времени, что они презирают его, равнодушны к нему или вообще находятся на стороне врага.

Для марксиста западный европеец, пусть он и залит с головы до пят русской кровью – это «прогрессивное явление». Для российского либерала – носитель свободы. И марксисту, и либералу русский ратник XVI века, в лучшем случае, биологический предок.