Война и мир Ивана Грозного

А в западной и центральной Европе, со времени императора Карла V, производство артиллерии стало опираться на точные математические расчеты. Никколо Тарталья из Брешии усовершенствовал осадную артиллерию с помощью баллистических расчетов, Вануччио Бирингуччио из Венеции в труде «об искусстве изготавливать порох и пушки» определил четкие правила изготовления орудий. В 30-40-х годах Георгом Гратманом из Нюрнберга был изобретен и усовершенствован прибор для определения калибров, благодаря которому из употребления исчезли огромные неповоротливые орудия — те, что еще долго изготавливались на Руси. Пушки были разделены на осадные и полевые и классифицированы Тартальей по длине и калибру на 16 разрядов. Было установлено необходимое соотношение калибра с длиной орудия, определены необходимы толщины стенок ствола, усовершенствованы способы выделки пороха и заряжания орудий. Определение прицела осуществлялось с помощью наугольника. В обиход были введены бомбы, гранаты, брандкугели (зажигательные ядра) и начиненные взрывчаткой ядра. В Венеции, а затем в Испании и Италии были созданы артиллерийские училища, где производили квалифицированных специалистов для всех европейских армий.

Русские военные инженеры уже овладели приемами взятия крепостей с созданием плацдармов для атаки, подступов, артиллерийских платформ. Однако в XVI веке в европейских фортификациях шли быстрые и серьезные изменения, стены крепостей стали ставиться под углами, снабжаться многогранными бастионами — для лучшего противостояния артиллерии.

Разрыв в военной технике между Западом и Русью был велик, а колониально-захватнические аппетиты Запада столь высоки, что можно с уверенностью утверждать — рано или поздно европейские войска пришли бы в Россию, также как они пришли в государства Америки и Индостана, в Индокитай, Индонезию и Африку.

С 16 века, пользуясь своим техническим превосходством, европейские армии будут беспощадно уничтожать своих противников по всему миру, от Южной Америки и Африки до Китая и Индии, где сметались великие цивилизации, обращались в пустоши цветущие земли, уцелевшие превращались в покорных рабов. Типичным для колониальных войн было соотношение потерь один к ста (как, например, при завоевании Индии и в Опиумные войны) или один к тысяче (как при покорении южноамериканских и африканских государств). Противникам Запада не помогали ни личная храбрость, ни способность к самопожертвованию. Если оценивать лишь технические возможности, то у наших предков в противостоянии с Западом было немногим больше шансов, чем у инков в начале XVI века, ирландцев в середине XVII-го, индусов в XVIII веке или китайцев в середине XIX века.

В предстоящих войнах русским предстояло сражаться против стран, превосходящих Россию не только по техническим и финансовым возможностям, но и по численности. При населении России в 1550-х гг. в 6–7 миллионов человек, население Польши составляло 6 миллионов, Ливонии около 1,5 миллионов, Швеции с Финляндией около 2,5 миллионов, Крыма до полумиллиона.

Ввиду неизбежности войны, царь Иван Васильевич в течение 1550-х гг. выработал мобилизационные механизмы, которые в какой-то степени компенсировали западное техническое превосходство. В частности, поместное войско было доведено до 100 тысяч человек. На стороне России будут и знаменитые качества русского воина, о которых писал английский путешественник Ченслер:

«Я думаю, что нет под солнцем людей, столь привычных к суровой жизни, как русские. Никакой холод их не смущает, хотя им приходится проводить в поле по два месяца, когда стоят морозы и снега выпадает более, чем на ярд… Простой солдат не имеет ни палатки, ни чего-либо иного, чтобы защитить свою голову; наибольшая их защита от непогоды — это войлок, который они выставляют против ветра, а если пойдет снег, то воин отгребает его, разводит огонь и ложится около него… Он живет овсяной мукой, смешанной с холодной водой и пьет воду… Много ли нашлось бы среди наших хвастливых воинов таких, которые могли бы побыть с ними в поле хотя бы месяц?» Середина 16 века, суровое время отсутствия каких-либо удобств в походе и на войне; англичане, шведы, поляки тоже не лыком шиты; однако бывалый путешественник в своем хит-параде выносливости и терпеливости ставит русских на первое место.

Я думаю, что Ченслер пишет не только о физической выносливости русских. В конце концов, англичане по своим физическим кондициям не только не уступали, но и превосходили русских — это отмечали многие наблюдатели, а затем и статистические исследования. Дело в психологической устойчивости, силе духа, в «русской вере».

Неизбежность войны. Первый этап

Провокационный отказ ливонцев от уплаты дани Московской Руси за владением городом Юрьевым и восточной Ливонией (по одной марке с человека) — явно был предпринят под влиянием поляков и литовцев. В сентябре 1554 г. Ливония заключила договор с великим княжеством литовским, направленный против Москвы.