Война и мир. Том 1 и 2

Толстой считает, что Бородинское поле — не позиция — это просто одно из мест в России. Он думает, что никакого выбора позиции Кутузовым не было сделано. Но Бородинское поле расположено между двумя реками, между Москвой-рекой и Нарой. Это междуречье, перерезанное ручьями. Наполеон стеснен в маневре и должен прорываться прямыми атаками. Но Наполеон — это Толстой тоже считает случайным — выходит на фланг русской позиции и стремится прижать наши войска к Москве-реке. Кутузов перебрасывает войска на фланг, русская армия сражается в наскоро созданных флешах; сопротивление так сильно, что удар Наполеона задержан. Он не решается, находясь так далеко от Франции, ввести в бой старую гвардию. Сражение прерывается. Русская армия отступает. Обе армии обессилены.

Наполеон сохранил резервы в наступательном бою и ослабил этим удар. Кутузов сохранил резервы в обороне. Русские отступили, не оставив неприятелю ни одного орудия и даже ни одного разбитого колеса: отступили, сохранив возможность маневрировать.

Кутузов самостоятельно, никого не спрашивая, против воли своего штаба принимает решение не давать сражения перед Москвой, а отдать город неприятелю. Он отступает, но не на север, где он должен был стать, чтобы защитить резиденцию государя императора в Петергофе, а на юг, защищая дорогу на хлебородные губернии и на Тулу. Он получает новые подкрепления, снабжает их оружием, сделанным на тульском заводе, успевает изменить некоторые особенности вооружения, увеличивает свою кавалерию, заново вооружив казачье пополнение.

То, что делает Кутузов, — было маневром, смело использующим своеобразие русской армии, ее устойчивость и способность наносить удары.

Оттесненный обходом Наполеона с первоначальных позиций, Кутузов останавливает наступление Наполеона ударом на тыл его армии.

Толстой, с великим умением видеть все собственными глазами, понял, что Кутузов — человек особого военного склада.

Он характеризует мысли Кутузова перед известием о выходе Наполеона из Москвы: «Они должны понять (думает про государя и его окружение старый военачальник), что мы только можем проиграть, действуя наступательно. Терпение и время, вот мои воины-богатыри!»

Кутузов умел выжидать, и в этом отношении Толстой совершенно прав, но он не прав, когда думает, что военное искусство не существует и не существовало никогда и что все умение Кутузова состояло в том, что он отказывался дать сражение и считал всякий маневр вредным и невозможным.

Толстой показывает спокойствие Кутузова на Бородине. Дорого стоило это спокойствие фельдмаршалу. По натуре Кутузов был неудержимо вспыльчив. Сам Толстой так описывает припадки гнева Кутузова: «И, трясясь, задыхаясь, старый человек, придя в то состояние бешенства, в которое он в состоянии был приходить, когда валялся по земле от гнева, он напустился на Эйхена, угрожая руками, крича и ругаясь площадными словами».

Кутузов был вспыльчив, активен, но сражался всю жизнь — и в турецкой кампании, и в Отечественной войне — отступая. Это было его военное решение, а не результат его характера. И состояние Кутузова на Бородине было, вероятно, состоянием несдержанной ярости, которая вылилась наружу при донесении немца Вольцогена о том, что наши войска разбиты и отступают. Он никому, не передавал права оценивать положение армии, потому что он сам знал не только что происходит, но и для чего это происходит, его решение, в конечном счете, определит ход не только сражения, но и всей войны.

Конец «Войны и мира», Платон Каратаев и сон Николеньки Болконского

Толстой стремится понять силу народа, который разбил Наполеона. Он пишет великое произведение, но только в конце его вводит крестьянина Платона Каратаева.

Толстой всю жизнь собирался написать роман, главными героями которого были бы крестьяне, учился для этого по-новому смотреть на природу. Создавал связь сюжетов, в которых барин, очень часто декабрист, оказывался в одном положении с крестьянами, но это произведение так и не было Толстым создано, причины этого видны и в «Войне и мире».

Толстой знал крестьянскую Россию; он вырос в Ясной Поляне, жил два года восемь месяцев на Кавказе среди казаков, ходил с походами волонтером, сидел у солдатского костра; видал солдат в Севастополе.

Толстой дал классификацию солдатских характеров в докладной записке, написанной одновременно с «Севастопольскими рассказами». Характеристики даны так, что мы видим положение солдата в старой армии. Толстой писал: «Правила чести старинного воинства стали барьерами слишком высокими, которые мы привыкли проходить, нагибаясь под ними» (4, 285).

Дальше в докладной записке написано:

«…солдат существо, движимое одними телесными страданиями, солдат существо грубое, грубеющее еще более в сфере лишений, трудов и отсутствия оснований образования, знания образа правления, причин войны и всех чувств человека».