Война и революция в России. Мемуары командующего Западным фронтом. 1914-1917

В эти дни по пути из Румынии в Англию меня посетил британский полковник и член парламента сэр Джон Норман Гриффитс. Он ездил в Румынию со специальной миссией – удостовериться, что румынские нефтяные промыслы совершенно уничтожены. Большая их часть работала с использованием британского капитала и управлялась английскими инженерами. Предложение об уничтожении нефтепромыслов было встречено в Румынии с большой враждебностью. Румынское правительство под давлением общественного мнения не могло решиться на отдачу необходимых распоряжений. Приехав на место и оценив положение, Гриффитс обратился за помощью к русским войскам, и в первую очередь – к нашей кавалерии, которая, прибыв раньше пехоты, уже вступила в контакт с неприятелем. Благодаря объединенным усилиям местных английских инженеров и с помощью русских частей Норман Гриффитс с успехом выполнил задание, с которым был прислан. Перед началом войны с Румынией Германия ежедневно получала из этой страны в среднем более двухсот цистерн с нефтепродуктами. Теперь же должно было пройти немало времени – по крайней мере несколько месяцев, – прежде чем германцы смогут снова получать такое количество нефти и смазочных материалов.

Несмотря на то что шла война и большинство делегатов конференции, в первую очередь – ее русских участников, было сильно перегружено делами, поскольку работа на конференции не входила в круг их обычных обязанностей – несмотря на все это, заседания перемежались с официальными обедами в министерствах и посольствах. Должен заметить, что этот скверный обычай был заведен не нами – мы только придерживались традиции, установившейся на межсоюзнических конференциях, проходивших ранее в других странах. Следует признать, однако, что эти обеды играли и свою положительную роль. Они давали гостям возможность в перерывах между подачей блюд обменяться мнениями, лучше познакомиться друг с другом и переговорить на темы, которые не всегда удобно было обсуждать на заседаниях.

В посольства кроме русских участников приглашались только те делегаты конференции и их сопровождающие, которые приехали из страны, представляемой послом. На обед, устроенный в британском посольстве, был также приглашен Родзянко. На приемах, устраивавшихся представителями русских властей, собиралось значительно больше народу – очевидно, туда приглашали всех представителей союзных правительств. Особенно многолюден был парадный прием, устроенный главой русского правительства князем Голицыным. Присутствовали, помимо всех иностранных гостей, множество русских общественных деятелей, членов Государственного совета и Думы. Меня там не было, поскольку в тот момент я отлучался в Могилев.

Ближе к концу конференции все ее участники были приняты императором, устроившим в их честь обед. Хорошо было то, что на этом обеде не нужно было выступать. Члены комитетов более чем достаточно заседали, обмениваясь мнениями и произнося речи. Казалось, что все вопросы уже обсуждены, и очередные выступления на парадных приемах теперь представляли собой или простое повторение прежнего, или совершенно ненужные рассуждения общего характера. Исключением стал обед в Царском Селе, на котором император в кратком слове поблагодарил участников конференции и выразил уверенность в том, что их работа послужит ко благу союзных держав и будет способствовать их усилиям, направленным на достижение общих целей и намерений. Было решено, что никто из глав иностранных делегаций не станет произносить ответной речи. Императрица Александра и дамы из ее свиты на обеде отсутствовали. Возможно, это было сделано для того, чтобы ведущие представители союзников имели возможность расположиться за столом недалеко от императора и лично с ним побеседовать. После обеда все гости, по заведенному правилу, собирались в одной из гостиных; образовывалось то, что французы называют cercle[157].

В это время обер-гофмаршал императорского двора граф Бенкендорф[158] приглашал главных гражданских и военных представителей союзников и по очереди провожал на прием к императрице Александре.