Война Ярости. Хищник: Вторжение. Чужой: Нашествие. Чужой против Хищника: Армагеддон

– Поступают сообщения о том, что корабли яутжа сражаются вместе с отрядами Колониальных морпехов, – начал Маршалл. – Подтверждено по меньшей мере семь таких сообщений. В четырех других случаях вмешательство яутжа серьезно изменило исход сражений. Учтите, что перед тем, как вторгнуться в Сферу Людей, яутжа подверглись массированной атаке первой волны Ярости. И неизвестно, сколько раз они встречали военные корабли Ярости до этого. Многие из них – куда более закаленные в боях воины, чем большинство морских пехотинцев. Одна из таких стычек произошла на базе LV-1657 неподалеку от норы «Гамма-116». В результате чего «Пикси» удалось спастись и скрыться.

– Скрыться куда? – спросил Барклай.

– Этого мы пока не знаем.

– Яутжа – непредсказуемые твари, – сказала женщина. – Меньше всего нам стоит думать над тем, как с ними сотрудничать.

«Какая потрясающая недальновидность, – подумал Маршалл. – А еще называет себя лидером».

Тут вмешался Максвелл, еще один из Тринадцати. Говорил он низким и глубоким голосом, и тон его был едва ли не угрожающим.

– Вы действительно такого мнения о них? Это было бы глупо.

– То, что они непредсказуемы, это верно, – сказал Маршалл. – Но в этих стычках они продемонстрировали свое техническое превосходство. Если поставить бок о бок корабль Ярости и эсминец Колониальных морпехов, то сравнение будет явно не в нашу пользу. Кроме того, корабли яутжа, из тех что мы видели, снабжены маскировочным устройством, а также орудиями, которых мы прежде не видели. Даже в битвах с ними. Без этих кораблей и орудий наши потери были бы гораздо больше.

– И что же они хотят в обмен на помощь? – спросила женщина.

– Хотят? Не уверен, что они чего-то хотят, – ответил Маршалл. – Старейшина Калакта – тот, кто заключил мир с Палант, – сообщил нам, что готов поделиться сведениями. Никаких официальных попыток создать альянс не было, но на неформальном уровне все идет неплохо. Как там говорится – «враг моего врага – мой друг»?

– Я никогда не назову яутжа нашими друзьями, – сказала женщина.

– Среди Тринадцати тоже есть те, кого я никогда не назову друзьями, – парировал Маршалл.

Кто-то в ответ на это нахмурился, кто-то усмехнулся.

– Но это не мешает нам оставаться внушающей уважение организацией. Я прав?

Женщина ничего не сказала. Ответ был очевиден.

Что-то вспыхнуло на главном экране, и Маршалл перевел на него взгляд. По нему побежали новые строчки информации, графики и картинки, не сулившие ничего хорошего. Маршалл ощутил, как внутри него разрастается пустота.

– Маршалл, что там еще? – поинтересовался Барклай.

Он ответил не сразу, переваривая полученные данные. Они поступали из разных источников и противоречили друг другу. Но он давно привык вычленять из бесконечного потока информации нужные сведения и делать на их основе выводы. Иначе он не продержался бы долго на своей должности.

– Сведения неутешительные, – прошептал он.

Члены Тринадцати нетерпеливо заерзали, после чего послышался требовательный кашель Джеймса Барклая.

– И?.. – спросил руководитель «Вейланд-Ютани».

– Атаки в квадрантах Бета и Дельта, – продолжил Маршалл.

Наступила тишина, что свидетельствовало о том, что члены Совета Тринадцати глубоко потрясены.

– В квадранте Бета захвачены две норы. Пять в Дельта, и еще с несколькими прервано сообщение.

– Враг продвигается слишком быстро, – сказал кто-то из Тринадцати. – Нужно его остановить. Чем там занят Бассетт, Маршалл? Чем, вообще, черт побери, заняты Колониальные морпехи?

– Делают все, что в их силах, – ответил Маршалл. – Делают все возможное, но до сих пор проигрывают.

До него до самого только что дошел истинный смысл происходящего.

– Вы же глава «АрмоТеха»! – воскликнула женщина. – Разве у вас нет чего-то, что можно было бы противопоставить Ярости?

– У нас много что есть, – ответил Маршалл. – Например, на станции «Портон» на орбите LV-244 в квадранте Альфа имеются запасы искусственной чумы, способной погубить все живое. Все живое. Млекопитающих, земноводных, рыб, насекомых, все известные бактерии. Мы еще не нашли организм, который мог бы ей противостоять. Споры чумы выживают при температуре в несколько тысяч градусов, а в открытом космосе она не теряет своей силы на протяжении сотен лет. Но, надеюсь, понятно, почему мы не можем ею воспользоваться?

– Нам нужно остановить угрозу, а для этого – закрыть норы, – сказал Максвелл.

Вновь наступило гробовое молчание. Маршалл вспомнил реакцию генерала Бассетта, когда высказал то же самое предложение. «Отключая все шестьсот нор квадранта Гамма, вы обрекаете каждого из обитателей того квадранта на смерть в холоде и одиночестве», – сказал генерал.

– Это безумие, – произнес чей-то голос.

– Это конец всем нам, – отозвался другой.

– Это невозможно, – сказал Маршалл. – Таким образом мы лишимся всякой связи с квадрантами, в которые уже проникла Ярость.

– И спасем остальные, – добавил Максвелл.

– И откажемся от пятиста лет исследований и разработок? – спросил Барклай.

– Мы быстро наверстаем их.