Война Ярости. Хищник: Вторжение. Чужой: Нашествие. Чужой против Хищника: Армагеддон

Всего в Мире Уивера проживало около девяти миллионов колонистов.

С замиранием сердца Хэлли оглядела этот необычный пункт связи. Скорее, больше разведцентр. В другой момент мысль о том, что чужаки шпионят за людьми, обеспокоила бы ее, и она надолго бы задумалась над тем, каким образом яутжа удается перехватывать сообщения на таком огромном расстоянии.

Но сейчас было важно только то, что она услышала.

Хэлли повернулась и выбежала из помещения, направляясь туда, откуда пришла.

Экипаж по-прежнему находился там, где она его оставила. Шпренкель и Хайк закончили разбирать и осматривать винтовки, Бествик ела. Постороннему наблюдателю показалось бы, что они сейчас спокойно отдыхают, но Хэлли знала, что они так же напряжены, как и она.

– Мир Уивера под атакой, – выпалила она.

– Что? – спросила Бествик. – Откуда ты знаешь?

Хэлли рассказала им об обнаруженном помещении и о перехваченных сообщениях.

– Нам нужно улетать, – решительно сказала Бествик.

– Да, я понимаю, у тебя там брат, так что для тебя это личный вопрос. Но нужно выработать какой-то план.

– Какой план? План чего?

– Это же черт знает сколько лететь отсюда, – вмешался Шпренкель.

Он уже связался с корабельным компьютером Билли с помощью компьютера своего костюма и попросил его рассчитать маршрут.

– Три норы, да еще и время на перелеты между ними. И никто не гарантирует, что эти норы до сих пор контролирует человечество.

– Сколько всего времени?

– Более сорока суток на полной скорости «Пикси».

– Может, у яутжа есть корабли побыстрее, – предположил Хайк.

Хэлли покачала головой, повернулась и подошла к двери. Когда она вбежала в лабораторию, Палант и яутжа находились почти в той же позе, склонившись над андроидом, из которого торчали всевозможные провода и трубки. В конце концов они прилетели сюда именно ради того, чтобы вытянуть из генерала Ярости любые ценные сведения.

– Мы не можем просто так улететь, – сказала она.

– Но миллионы человек в Мире Уивера…

– Да, и скорее всего, тысячи морпехов уже знают об этом нападении. Одним кораблем и четырьмя морпехами больше – не такое уж большое подспорье…

– Это наш долг! – воскликнул Шпренкель.

– Ваш долг – подчиняться моим приказам! – жестко одернула его Хэлли и тут же пожалела об этом.

Они понимали ее чувства. Никто не обиделся.

– Майор права, – сказал Хайк, кивая. – Сейчас наше место здесь. Главное, чтобы Девушке-яутжа удалось выведать что-нибудь полезное для всех нас.

Хэлли кивнула и вышла в лабораторию. Остальные последовали за ней. Майор чувствовала с ними некую связь, более прочную, чем любые семейные узы или простая дружба. Они вместе убивали врагов и вместе сталкивались лицом к лицу со смертью. Это давало им право на такие отношения, понять которые не мог никто другой. Сейчас, глядя на своего врага-андроида, они как никогда остро ощущали эту свою особенную связь.

Они стояли, вглядывались и прислушивались, надеясь на то, что скоро им откроются какие-то важные тайны. Но надежда Хэлли быстро таяла.

– Каковы твои силы? – спросила Палант андроида.

– Они безграничны.

– Но все же твой корабль был разрушен.

– Я это допустил.

– Правда? Так, значит, это было стратегическое решение?

– Конечно.

Механический голос звучал странно, немного неестественно, но в нем, тем не менее, угадывались признаки характера. Хэлли могла даже поклясться, что слышит в нем нотки иронии.

– Странный способ выиграть войну.

– Но я же в конце концов оказался здесь, верно?

Палант обернулась и посмотрела на яутжа. Та со своей платформы на колесах прислушивалась к планшету, который переводил слова андроида, и обрабатывала информацию на большом шаре. Казалось, ничто не могло вывести ее из себя.

«Они не глупы, – подумала Хэлли. – Они никогда бы не доставили нас с андроидом сюда, если бы считали нас угрозой».

– Твое устройство самоуничтожения деактивировано, – сказала Хэлли.

– Вы так считаете?

– База экранирована. Никакие сигналы не проникают внутрь и не могут просочиться наружу.

– Я в этом сомневаюсь.

Беспрестанно вращающийся глаз андроида вдруг остановился на Хэлли. Она поразилась, но нашла в себе силы не отвернуться и не отводить взгляда. Не хотела доставлять ему такого удовольствия.

– На пару слов, – сказала она.

Палант подняла руку, чтобы показать, что она расслышала, но продолжила допрос.

– Ты уязвим и разрушен.

– Разрушена только моя оболочка.

– А твой разум?

Андроид пробулькал что-то нечленораздельное. Яутжа ответила ему. Андроид зашипел, и из его рта вылетело облачко пара.

Палант сверилась со своим планшетом и улыбнулась.

– Он старается вывести вас из себя, – сказал Шпренкель, и только тогда Палант обернулась и посмотрела на них.

– Конечно.

Выпрямившись, она подошла к яутжа и протянула ей планшет. Та оторвалась от своих экранов и склонилась над ним. Палант показала на какие-то данные, и в ответ Якита что-то пробормотала на своем странном языке. Палант вновь взглянула на планшет и улыбнулась.

– Мне и вправду нужно поговорить, – настойчиво сказала Хэлли. – Желательно подальше от этой штуковины.

Палант кивнула и выступила из голубоватого сияния, окружавшего исследовательскую платформу.