Война или мир

В результате советским военнослужащим настоятельно рекомендовано вне расположения части поодиночке и без оружия не ходить, во избежание… Норвежская полиция славна тем, что там одни и те же кадры служили до немцев, при немцах, после немцев – блюли закон и порядок; вот только в войну нам прямо говорили, что вся местная полиция это агентура УСО, а сейчас? Кого-то заменить сумели – в основном на «нансеновцев», русских эмигрантов и их детей, самые ценные для нас кадры. Но полностью никак нельзя – хотя бы потому, что даже знающих язык у нас совсем немного. Это немецкий в СССР в школах преподавался, а для меня лично все норвежцы говорят на жуткой тарабарщине, и как понять, кто свой, кто враг, лишь Один знает. Кстати, норвежских языков существует несколько: есть консервативный букмол и близкий к нему (и датскому) «книжный» риксмол, и есть «новонорвежский» нюнюш – отличаются друг от друга как русский от белорусского, и есть еще местные диалекты, а вот общих норм произношения не существует, и один и тот же язык у жителей разных провинций может звучать по-разному. И это было серьезной проблемой – наш штатный переводчик, обучавшийся культурной речи профессуры из Осло, просто не понимал нарвикских рыбаков! Был тут хороший человек в местной полиции, русский, из эмигрантов – он нас выручал не единожды. В апреле утонул при сомнительных обстоятельствах – суки, из-под земли достану за такого «глеба жеглова»!

Спросили мы одного из пойманных «асгардовцев», в «нелояльной» семье, которую его банда утопила, трое детей было, возрастом от пяти до двенадцати лет, их-то за что? Так он, внешность типичная – рожа флегматика, борода лопатой – ответил:

– Жалко было. Как им прожить без родителей? И родни у них не было никого.

И добавил после так же спокойно:

– И не выросло бы из них хороших норвежцев. У вас, рюские, что-то про яблоки и яблони говорят?

Такой вот контингент. Мы из-за этого с юга ушли: в войну ведь стояли аж под Тронхеймом! Но север, Финнмарк, там мы можем на русскую общину опереться, как я сказал; Нарвик важное стратегическое значение имеет, его отдавать нельзя; Буде-фиорд – это естественная граница. А южнее пытаться удержать – выйдет себе дороже! Слышал я такое мнение в высоких штабах, от весьма сведущего и уважаемого человека (назовем его Н. Ш. – кто в курсе, тот поймет, о ком я).

А война – возможно, на носу! И Нарвику отводится очень большая роль. План «Авалон», разработанный нашим Адмиралом, Михаилом Петровичем свет Лазаревым, конечно, не в одиночку – согласно которому именно Нарвик это район исходного развертывания наших сил. Рожденный еще в сорок пятом, сразу после японской эпопеи, этот план играл даже внутриполитическую роль – когда в наших Вооруженных силах шел спор за финансирование (в иной истории решительно победили сухопутчики, а моряки утратили даже отдельный наркомат). Логика Лазарева была проста и понятна: армия хочет от флота в случае начала войны срыва американских военных перевозок в Европу? Задача осуществима – но для того нашими должны быть не только Нарвик, но и Исландия, взгляните на карту! Для этого флот нуждается не только в подводных лодках и легких силах, но и в полноценной корабельной эскадре, включая линкоры и авианосцы.

Знаю, строятся сейчас в Германии, на тех же верфях, что прежде «Тирпиц» и «Цеппелин», первые наши полноценные авианосцы, «Чкалов» и «Леваневский» со сроком готовности к пятьдесят второму. А пока в роли эскадры прикрытия десантного отряда все тот же недолинкор «Диксон», бывший «Адмирал Шеер» и все три крейсера проекта 68-бис, что есть на СФ. И почти четыре десятка эсминцев, большинство – новейшие, похожие на «30-бис» нашей истории, но с универсальной артиллерией и новыми 57-мм автоматами. Больше ста подлодок – правда, полностью боеготовы к действиям в океане лишь шестьдесят две, типов 613 и XXI-бис; еще семнадцать только что прибыли по Беломорканалу, проходят курс боевой подготовки, лодки старых проектов можно в расчет не принимать, так как сильно новейшим уступают, это уже поколение другое. Зато вблизи наших баз и мореходные торпедные катера с радарами и самонаводящимися торпедами следует считать серьезной силой, а их на флоте почти сотня, и нашей, и немецкой постройки. Ну и конечно, авиация – только близ Нарвика сидит полк Ил-28Т и три полка истребителей (два на «мигах», один на «ночниках» Як-25, прибыл только что). В отличие от Маньчжурии, тут аэродромы строить просто негде, сплошные скалы. Потому предусматривалась «эстафета», когда полки перелетают на базы во взятой нами Исландии и на остров Ян-Майен – а на их место тут же садятся другие, сейчас ждущие в тылу.