Война или мир

Согласно уставу, корабли ВМФ СССР при нахождении в базе и в условиях хорошей видимости радиопередач не ведут. Вся связь исключительно зрительными сигналами, и с вышкой оперативного дежурного базы, и между собой – днем флаги и семафор, ночью ратьером. Ну и конечно, кто стоит у причала, а не на бочке – с берега протянут телефон. Радиовахта на прием должна вестись, но на практике это соблюдалось редко: и ресурс аппаратуры берегли, и здраво рассуждали, что вся связь по определению через базу идет. Но на С-21, раз уж лодка была на ходу, а не у стенки стояла, радист службу как положено нес.

И вот, 16 сентября, время 15.47 по Москве, радист докладывает… Мля, началось уже?

Вскрыть красный пакет? Так мы формально еще в базе. Что там с вышки передают – ведь кроме оповещения «для лодок в море», за подписью командира эскадры (три бригады лодок, по факту – весь подплав СФ) Колышкина, должно быть оповещение по флоту, за подписью самого Головко? И, наверное, уже прошло – в любом случае сейчас приказ передадут? А что начнется на всех кораблях, стоящих на рейде?

Но нет никакой активности! Что странно: с якоря немедленно сниматься и в бой – это вряд ли, но что ни на одном корабле не оказалось непорядка, который надо срочно устранить, если война началась – не поверю! Любой вменяемый командир как минимум объявил бы проверку боеготовности, прокрутку механизмов – и обязательно оказалось бы, что что-то из берегового снабжения надо получить или пополнить, запас карман не тянет, и спешили бы по рейду корабельные катера. А уж со штабной вышки сигналы бы шли непрерывно! Но нет ничего!

– Давай к берегу, – говорю командиру лодки, – и будем в штабе разбираться, что происходит.

В штабе базы я столкнулся с Видяевым и еще тремя командирами лодок, также принявшими приказ. Поскольку, как уже удалось установить, общего оповещения по флоту не было – лишь подплаву в море. И по московскому радио не было ничего похожего на «американский империализм развязал против нас Третью мировую войну», передачи шли самые обычные. Удалось узнать, что у авиации и ПВО – обычная готовность мирного времени. Как и у кораблей эскадры. Оперативный дежурный, капитан 1-го ранга Бушин, уже все телефоны оборвал, проявляя при этом чудеса дипломатии – ведь не спросишь же прямо: народ, мы воюем или пока нет?

Наконец появился Головко. Как назло, в час икс оказавшийся не в штабе, а с инспекцией на каком-то объекте. Выслушав Бушина, в ситуацию въехал быстро, обругал опердежурного – должность это такая, «за все и всех» получать, но в данном случае за дело: отчего с Полярным не связался напрямую? Немедленно ВЧ со штабом флота!

Включили громкую связь – так что слышали все, находящиеся в кабинете. Начальник штаба СФ был удивлен не меньше нашего и утверждал, что никакого приказа на узел связи не отдавал, и из Москвы ничего экстраординарного не приходило. «То есть достоверно установлено, что никакой войны нет?» – «Так точно, нет, тащ вице-адмирал!»

И тут сообщают – принято донесение от Н-113. Час назад атакован и потоплен английский транспорт, в точке с координатами… севернее Тронхейма. В штабе немая сцена – приплыли!

– Точные сведения, сколько у нас лодок уже развернуто и где? – спрашивает Головко. – Немедленно отбой, всем. С позиций не отзывать – если завтра все же начнется. За исключением Н-113. Карта где? На скольких лодках сообщение могло быть принято?