Война империй (СИ)

Успеху русских, во-первых, способствовал уже обретенный дорогой ценой военный опыт - так, в отличие от боя на реке Ялу, где русские орудия выводились на прямую наводку и быстро поражались противником, в этот раз отечественная артиллерия вела огонь с закрытых позиций. Во-вторых, сказалась, видимо, и жесткая позиция Е.И.Алексеева. В отличие от Куропаткина, желающего стянуть все войска к Ляояну, чтобы уже там дать японцам "решительный бой", и все сражения на промежуточных позициях рассматривающего исключительно как арьергардные, наместник категорично заявил, что "Южная же группа может уступить занимаемую ею позицию у Ташичао только под давлением превосходящих сил противника". Таковых сил на тот момент у Оку объективно не имелось - сравнительно достоверные сведения о серьезных потерях, понесенных 2-й японской армией как в ходе высадки у Бицзыво, так и при обоих штурмах Цзиньчжоуской позиции, были штабом в Мукдене уже получены. Кроме того, начали доходить известия о том, что русским войскам под управлением генерала Р.И.Кондратенко после оставления Цзиньчжоу удалось закрепиться и удержаться на Нангалинской позиции. Все это определенно побуждало Алексеева если не к переходу в наступление, то хотя бы к более стойкой обороне, чтобы не увеличивать пространственный разрыв между Порт-Артуром и долженствующей прийти ему на выручку Манчжурской армией.

Впрочем, японцы, в ходе этой войны не раз демонстрировавшие должную решимость в достижении поставленных целей, смогли отыграться уже довольно скоро. Да, Куропаткин после первого боя у Ташичао успел подтянуть к Южному отряду подкрепления (около 3 тысяч человек и 30 орудий). Но у японцев, помимо несколько уменьшившейся в численности армии Оку, в дело, наконец, вступила 4-я армия Нодзу (26 тысяч человек, 60 орудий и 24 пулемета). И второй штурм японцами позиций русских у городов Ташичао и Симучен принес им удачу - армии Нодзу удалось нащупать слабо прикрытый стык между позициями 2-го и 4-го Сибирских корпусов и решительным ударом вынудить русских отходить с боем, обнажая фланги. В свете наметившейся угрозы флангам и тылу обоих своих основных групп войск Куропаткин к концу дня 21 июля отдал приказ об отходе на север. Русские войска, оставив занимаемые позиции, отошли к Хайчену. В этом бою русские потеряли около 1400 человек, японцы - около 1000 человек. А спустя два дня войска 2-й японской армии заняли и еще одну важную позицию, оставленную русскими - находящийся на побережье город Инкоу.

24 июля генерал А.Н.Куропаткин сообразно своим стратегическим планам отдал войскам очередной приказ - отходить к городу Ляоян, после чего оставленная отступающими русскими частями станция Хайчен была занята двинувшимися вслед за противником японскими войсками. Однако в свете серьезных различий во взглядах на ведение боевых действий с Е.И.Алексеевым, который постоянно требовал от Куропаткина активных действий для освобождения Порт-Артура, этот приказ вызвал у наместника Манчжурии ярко выраженное недовольство. Алексеев считал, что для оставления японцам такого куска территории, какого русские лишились после отхода к Ляояну, не имелось реальных предпосылок. Кроме того, в случае с Южным отрядом это еще более отдаляло армию от Порт-Артура, где в это время наметились определенные успехи в борьбе с японским наступлением. Эту точку зрения наместник и донес до императора.

Николай II, может, и не был великим знатоком армейской науки, но его пониманию вполне был доступен тот факт, что под Порт-Артуром русские, располагая сравнительно малыми силами, сумели неплохо закрепиться на Нангалинской позиции и даже нанести поражение превосходящему их числом противнику. А в это же время Куропаткин, даже с учетом традиционного завышения русской разведкой сил врага располагая против японцев как минимум сравнимой по численности армией, не только проиграл сражение, но и фактически своим поспешным отступлением отдал противной стороне стратегическую инициативу, что свидетельствовало отнюдь не в его пользу как успешного полководца. Потери русских во всех прошедших под руководством Куропаткина сражениях также были не настолько велики, чтобы оказывать существенное влияние на боеготовность и моральный дух войск.

Масла в огонь, грозивший испепелить все благорасположение императора к командующему Манчжурской армией, подлил еще и вхожий к своему царственному родственнику генерал-адмирал. Александр Михайлович на фоне достаточно результативных действий и Тихоокеанской эскадры под Бицзыво и Владивостокского отряда крейсеров вполне резонно, с опорой на конкретные цифры, утверждал, что у японцев, чьи морские коммуникации после всех понесенных потерь в транспортах сейчас работают с изрядными перебоями, на материке объективно не может быть таких сил, какими их рисует воображение членов штаба Куропаткина.