Война Инь

— Это как? Указ выпустят, что ли? Да кто ж им поверит-то?!

— Приведу пример. Землетрясений, тайфунов и тому подобных вещей нельзя избежать. Люди просто смирились с этим и придумали себе мысленную защиту по типу: «Да, это происходит, но не со мной». Вот так и сейчас: за год-полтора все привыкнут к пришельцам, как к явлениям природы. Захватили несколько баз? Ну и ладно, вроде ничего плохого больше не делают.

— Не соглашусь. Одно дело — природные явления, у которых нет злой воли, слепая стихия. А тут — разумная сила. И мы ведь до сих пор не знаем, чего они в итоге хотят от нас.

— И не узнаем в ближайшем будущем, — со вздохом ответил Вадим. — Мне кажется, ничего хорошего для нас они не хотят. Если бы хотели, предложили бы так, без насилия. Ну не верю я в бесплатный сыр, хоть убей!

— Чего спорить, время покажет, — допивая пиво, махнул рукой друг. — Пошли домой. Да, а свечи новые я тебе, жмотюгану зажимистому, завтра принесу.

Марта не могла уснуть. От мужа невыносимо несло чесноком, и, даже повернувшись на другой бок, она чувствовала этот запах.

— Зигфрид, ты сегодня ел сосиски с чесночным соусом, — сказала она, толкая мужа локтем, — и наверняка пил пиво. Доктор тебе строго запретил жирную и калорийную пищу.

— Всего одну кружку, меня Отто угостил, — оправдывался Зигфрид. — Ему на работе премию дали.

— Если бы ты поменьше пил пива и побольше работал, мог бы тоже премию получить. Кредит за нашу новую ВMW еще не весь выплачен.

— Можно было и не брать машину, наш старый «Опель» еще года два протянет, — возразил Зигфрид, — а проценты за кредит теперь выше, чем до вторжения.

— Зато цена почти в полтора раза ниже. Когда бы такой случай подвернулся?

Зигфрид хотел было возразить, но потом решил промолчать. Если Марта что-то надумала, ее не переубедить. Так случилось и в этот раз. После сообщений о Нашествии цены на многие товары резко упали, правда, одновременно резко возросли проценты по выплате кредитов.

— Марта, — после паузы продолжил разговор Зигфрид, — ты как думаешь, мы примем ультиматум или нет?

— Нет, наверное, я бы точно не приняла. Не хочется становиться собакой.

— Почему собакой?

— Ну, они с нами будто с бродячей собакой обращаются — шерсть вымыть хотят, когти остричь. Может, на опыты отправят, может, просто кормить и выгуливать будут. С другой стороны, что мы им сделаем? Они же, в сущности, всемогущи.

— А помнишь, когда мы Лоренцо из приюта взяли, он поначалу царапался, шипел и кусался? — улыбнулся Зигфрид. — Хоть и изголодался порядком, но молоко из блюдца пить только дня через два начал.

— Да, хороший кот был, — вздохнула Марта. — Жаль, что умер. Ладно, давай спать. И прошу тебя, поменьше ешь жирного. Даже на дармовщину.

Депутат Государственной Думы России Степан Иванович Свинарев немного волновался. Еще бы, ведь не каждый день к нему приезжает сам премьер-министр, чтобы, как он сообщил в телефонном разговоре по АТС-1, обсудить очень важную тему. Что за важная тема, Степан Иванович понял сразу, но зачем премьеру ради этого лично приезжать к нему, пусть даже и к лидеру крупной фракции, было не очень понятно. Тем более что фракция-то не проправительственная и ее лидер и глава правительства встречались до этого исключительно во время официальных мероприятий или полуофициальных приемов, фуршетов и дней рождений таких же, как и они, крупных государственных чиновников либо олигархов.

С вопросом же для обсуждения все было ясно. Фактически на каждом заседании Думы, да и правительства тоже так или иначе поднимался вопрос о Нашествии. Едва ли не каждый третий депутат считал своим долгом выступить и сделать какое-нибудь важное заявление, предложить законопроект либо поправку, а то даже и санкции против пришельцев.

М-да, кого-кого, а чудаков на букву «м» в Думе всегда хватало. Степан Иванович и сам выступал, только предложений никаких не вносил, хотя многие и намекали, что пора, мол, озвучить позицию.

Свинарев встретил премьера в своем кабинете. После обмена приветствиями и дежурными фразами собеседники сели за стол, где их ждал свежий чай.

— Люблю чай, — сознался премьер, — кофе слишком возбуждает, в мыслях возникает поспешность. А в наше непростое время решения нужно принимать обдуманно. Это я о Нашествии говорю. Слишком многое поставлено на карту.

«Ловко начал, не зря он уже пятый год премьером сидит», — подумал Свинарев.

— Не буду играть в кошки-мышки, — продолжил премьер, — пришел просить вашей помощи и поддержки.

— Даже не знаю, чем я вам могу помочь…

— А я знаю. Ваша фракция в Думе хоть и не самая многочисленная, но влиятельная. И в комитетах ключевых у вас немало мест. Да и к вам лично прислушиваются в других фракциях.

А посему от вас как от лидера фракции и влиятельного лица во многом зависит, какое решение примет Дума. Вспомните, сколько раз вы заворачивали назад проекты правительства. И это при том, что наша фракция изо всех сил старалась их протащить.

Уловив движение Свинарева, премьер сразу же быстро добавил:

— Нет, я не в обиде, вы свое дело делаете — мы свое. И за наличие гражданской позиции я вас лично даже уважаю.