Война индюка (СИ)

— Гея, милая, помоги, на тебя уповаю.

И решительно пересекла границу даунтауна. На следующем перекрестке она свернула налево.

2

Как и большинство других дворцов бывших олигархов, дворец Тринити окружен парком. Большая часть территории парка вполне благоустроена — дорожки подметены, кусты подстрижены, на клумбах рассажены красивые цветочки, тут и там статуи, фонтаны… Но в любом парке попадаются запущенные уголки, до которых у садовников то ли руки не дошли, то или еще что, короче, настоящий дикий лес, а не парк. Обычно такие уголки очень нравятся детям, особенно поздним вечером, когда темно, страшно, и за каждым вторым деревом мерещится мифический вурдалак, а за каждым первым — эльфийский диверсант. Очень здорово забраться в такой дикий закоулок, засесть на пень или на поваленное дерево и рассказывать друг другу страшные истории. А особенно классно, если вдруг послышатся шаги, захрустит хворост под ногами очередного недисциплинированного раба, и станет по-настоящему страшно… А если представить себе, что это был не орк-наркоман, а эльфийский диверсант… нет, лучше вурдалак, а то папа волноваться будет…

В темном уголке парка на поваленном дереве сидели две маленькие девочки: высокая и розовощекая Трейси Харрисон, и миниатюрная светловолосая Джинджер Пайк.

— А еще Кристи говорила, в Донки-Ривер мермейды водятся, — рассказывала Трейси. — Знаешь, кто такие мермейды?

Джинджер отрицательно помотала головой.

— Да ты что! — изумилась Трейси. — Про мермейдов все знают! Это такие зеленые орчихи с рыбьими хвостами, они в речках живут и еще в прудах и озерах всяких.

— Русалки, что ли? — спросила Джинджер.

— Сама ты русалка! — возмутилась Трейси. — Русалки — это по-орочьи, а по-человечьему они называются мермейды. У мермейды на хвосте чешуя, как у рыбы, и еще волосы зеленые, потому что тина налипает, и водоросли всякие.

— Врешь ты все, — возразила Джинджер. — В Донки-Ривер водорослей не бывает, а тины — тем более. Мне тетя Бродячка рассказывала, ее дядя Дик возил с собой в эту… команду…

— Командировку, — поправила подругу Трейси. — Когда кто-то куда-то уезжает по делам, это называется «командировка». А команда — это когда кто-то кому-то кричит, чтобы что-то сделали. Вот мой папа, например, когда кричит: «Эй, распиздяи, почему ни хрена ни сделано, на мясо сдам, жабы недотраханные!» — это команда. А когда дядя Невилл в Эльфланд ездил — это командировка.

— Дядя Невилл не в Эльфланд ездил, а в Оркланд, — заявила Джинджер.

— А вот и нет! — возразила Трейси. — Он всем говорил, что ездил в Оркланд, а на самом деле ездил в Эльфланд.

— Глупости не говори! — возмутилась Джинджер. — Дядя Невилл всем говорил, что поехал вообще в Ноддинг Донки.

— Это была двойная операция прикрытия, — объяснила ей Трейси. — Дядя Невилл всем сказал, что поехал в Ноддинг Донки, а сам поехал в Эльфланд через Оркланд, чтобы если кто пропалит, потом отмазаться, что поехал в Оркланд, а всем сказал, что поехал в Ноддинг Донки. А на самом деле поехал в Эльфланд. Поняла?

Джинджер отрицательно покачала головой.

— Дура, — сказала Трейси.

— Сама ты дура! — возмутилась Джинджер. — Будешь ругаться — в лоб дам. Меня дядя Дик научил.

Трейси скривилась и сказал:

— Да чему он тебя научил? Дядя Дик — орчила позорный, и драться не умеет. Мой папа говорит, что во всей нашей богадельне только дядя Джон драться умеет, а все остальные — лохи позорные.

— А что такое богадельня? — спросила Джинджер.

Трейси задумалась, затем нехотя ответила:

— Точно не знаю. Наверное, когда боги что-то то делают.

— Боги ничего не делают, — возразила Джинджер. — Дядя Джон говорит, боги только шутят и глумятся, а по делу ничего не делают. Так что ты неправильно говоришь, дура ты.

— За базаром следи, сучара! — рявкнула Трейси и размахнулась, чтобы отвесить подруге пощечину, но та ловко отразила удар, попыталась контратаковать, но безуспешно — Трейси была крупнее и сильнее.

Трейси победила в борьбе быстро и безоговорочно. Завалила подругу на землю, навалилась сверху, завернула руку за спину и пропыхтела, тяжело дыша:

— Проси пощады!

— Отвали, сука блядская, — отозвалась Джинджер. — Отпусти руку, больно! А ну слезь с меня, лесбиянка! А то играть с тобой не буду!

Трейси помедлила, затем слезла. Джинджер поднялась и стала отряхиваться, приговаривая:

— Не буду играть с тобой, жаба агрессивная.

— А зачем тогда я с тебя слезла? — спросила Трейси.

— Потому что дура! — ответила Джинджер.

Следующие две-три минуты они бегали: Джинджер убегала, а Трейси догоняла. Потом Трейси споткнулась об корень и растянулась во весь рост, порвав при этом чулок на коленке.

— Жаба неуклюжая, — прокомментировала Джинджер это событие. — Вот попадет тебе от мамы…

— Зато у меня мама есть! — заявила Трейси. — А твой папа все время… гм…

Трейси смущенно осеклась. Они с Джинджер привыкли все время подкалывать друг друга, но есть вещи, которые лучше не произносить, чтобы не поругаться всерьез.

— Сука ты, — мрачно произнесла Джинджер.

Обиженно отвернулась и пошла прочь.

— Эй, Джинджер! — позвала ее Трейси. — Прости, я не нарочно.

— Не прощу, — отозвалась Джинджер.