Война Каганатов

Первым был тёмный эльф. Причём никакой хрупкости и изящества, про которые Сареф столько читал в детских книгах. Напротив, эльф был просто огромный, даже Эргенаша, самого высокого из них он, наверное, превосходил на голову, а то и на полторы. При этом его так распирала мощь собственных мускулов, что ткань при каждом его дыхании ощутимо напрягалась. Впрочем, лицо у него было не злое, не грубое, а какое-то… отстранённо-мечтательное, даже местами… детское какое-то. Впрочем, Сареф быстро представил, как именно с таким выражением лица этот здоровяк потрошил орка-насильника, из-за которого и отменили Всесистемные Состязания, и наваждения как не бывало.

А вот второй… вернее, вторая была, вероятно, полукровкой от человека и светлого эльфа. Уши у неё если и были длиннее, чем у человека, то лишь самую чуточку. У неё были светлые волосы, убранные в два хвостика, а когда она повернулась лицом, то Сареф увидел два чистых синих глаза, таких ярких, каких он ещё не видел никогда. И… в этот момент он понял, что чувствует к этой девушке симпатию. Немалую симпатию. И она совершенно точно была естественного происхождения, ведь у него был иммунитет к Очарованию, следовательно, никакие чары соблазнения на него подействовать не могли. И… нет, Сареф, конечно, держал себя в руках и не собирался терять голову, которую Хим ему, кстати, весьма своевременно остудил. И всё же… это была первая девушка, к которой Сарефу хотелось самому сделать первый шаг. Даже его детские и наивные мечты о Янике окончательно побледнели и растворились в глубинах подсознания.

— Ба, кто к нам пожаловал, — тёмный эльф, завидев пробирающегося к ним гнома, радостно встал и замахал руками, — наш гном-молчун, который за словом в карман не лезет, потому что все свои слова носит в голове. А где же твоя словесная медалька?

— Да я вот тут подумал, — ехидно ответил Бреннер, хватая эльфа за протянутую ладонь и с хрустом её пожимая, — что всё-таки удобнее за словом в карман лазить. Голова же не резиновая, столько слов носить.

Как гном наверняка и планировал, эльф от удивления потерял контроль над ладонью… и в следующую секунду вскрикнул от боли.

— Ах ты, чёрт недоделанный, — вскрикнул он, — всё-таки подловил, гад! Ну, всё-таки Аклетлат тебя провёл к Источникам, и вырастили тебе там язык?

— Нет, Зак, — махнул рукой гном, — там всё несколько сложнее…

— Так, пацан, если ты продолжишь на меня так пялиться — то получишь заточку в брюхо, — внезапно заявила Сарефу девушка. Тот, к своему удивлению, понял, что до сих пор на неё любуется, — и вообще, ты чего тут застрял? Топай, пока тебе не дали пинка. Тебя, стревлог, это тоже касается.

— Так, стоп, стоп, стоп, — Бреннер ловко метнулся к девушке и успокаивающе усадил её обратно за стол, — Кейя, позволь представить: это, Сареф. Он… мой друг… и мой хозяин, — смущённо закончил гном.

— Чегооо?! Бреннер, либо ты объелся белены, либо я, — Кейя сначала расхохоталась, но, увидев, что никто её не поддерживает, с диким изумлением уставилась на Бреннера, — ты… ты вот это вот серьёзно? Чтобы ОН — и друг, и… вот это?!

— Ну, так получилось, — хмыкнул Бреннер, — не переживай, когда я в первый раз увидел этого мальчишку, то тоже испытал дикое желание его прикончить. И даже попытался. А потом… мы с ним поговорили, и он вырастил мне новый язык. Так что вот… ну, вот, как-то так.

— Ну что ж… почти уверена, что брехня, — с сомнением протянула Кейя, — однако же… ну, ты действительно, снова говоришь. И это точно не работа Аклетлата, он бы нам сообщил. Так что… ну, выслушать твою историю точно придётся. Но ты, парень, всё равно отведи подальше свои похотливые глазки! Терпеть не могу, когда пялятся!

— Да я ни о чём таком не думал, — вспылил Сареф, — просто мне интересно познакомиться с друзьями Бреннера. Он всегда отзывался о вас с уважением и… — он осёкся, увидев взгляд гнома, — короче, с уважением. А он очень редко о ком-то так отзывается. Вот и…

— Ой-ой-ой, вы посмотрите, как заговорил сразу, — хмыкнула Кейя, — я таких разговоров знаешь, от скольких ублюдков слышала? Лучше уж просто заткнись и делай так, как тебе сказали.

— Я приношу извинения, — Сареф чувствовал, что начинает закипать, — это вы сейчас меня назвали ублюдком?

— Ну а что тут такого? — пожала плечами Кейя, — Сареф, Бреннер сказал, тебя зовут? Это тот, кто выиграл Состязания, а потом всем сказал, что семьёй он считает кого угодно, но только не членов своего клана? Ну… как бы логично, что ты после этого должен считаться ублюдком, нет?

— Так, Кейя, прекрати, ты забываешься, — начал было Бреннер, но Сареф его перебил.

— Очень мило, что ты так много обо мне знаешь, — Сареф чувствовал, что начинает слетать с катушек, — вот только, как обычно, возникает вопрос: а судьи кто? Мне это говорит особа королевской крови, чей род был безупречно продолжен по всем правилам? Нет, мне это говорит девка, чью августейшую мамашу отымел какой-то человеческий проходимец, и которую потом сдали в сумасшедший дом, как бесноватую и ненормальную, потому что она через полтора слова на кого угодно кидаться готова.