Война, какой я ее знал

История появления карфагенян в Агридженто в 470 г. до н. э. интересна уже тем, что становится понятно, с каких времен здесь велись глобальные войны. В те времена карфагеняне были формальными союзниками, а на деле вассалами царя царей Ксеркса. Тогда Ксеркс собирался форсировать Дарданеллы и вторгнуться в Грецию. Чтобы лишить греков возможности получить подкрепления из Сиракуз и южно-итальянских колоний, Ксеркс приказал карфагенянам высадиться на Сицилии и на «каблуке» итальянского «сапога», таким образом заставив греков-колонистов забыть о проблемах метрополии перед лицом прямой опасности у себя дома. [63]

Надо представлять себе тогдашнюю технику и средства связи, чтобы понять, как нелегко было штабу Ксеркса правильно спланировать операцию, верно рассчитать все, предугадать ход развития событий. Думается, в ту пору гонцу, чтобы добраться от Сардиса до Карфагена, требовалось не меньше года{72}. Мы и сейчас, располагая современными средствами связи, иногда попадаем впросак. Огромная армия карфагенян, насчитывавшая чуть ли не триста тысяч человек, все же высадилась в Сицилии, как раз в Агридженто, и направилась к Сиракузам. Однако ей потребовалось пять лет, чтобы добраться до них и… понеся жесточайшее поражение, полностью погибнуть.

На пересечении небольших дорог в античной Седжесте мы с Хью Гэффи имели возможность лицезреть очень красивые греческие храм и театр – кажется, ничего красивее я в своей жизни не видел. Если забыть об отсутствии крыши, можно утверждать, что здание в отличном состоянии – оно хорошо сохранилось и его не так давно немного подремонтировали. Учитывая, что примерно в 470 г. до н. э., то есть где-то около двух с половиной тысячелетий тому назад, греки были вытеснены из этой части Сицилии, можно датировать возведение храма еще более ранним временем.

Есть одна интересная особенность, связанная с архитектурой здания. Колонны не монолитны и не сложены из двух-трех больших блоков, как обычно поступали греки, а построены из множества маленьких камней. Но самое примечательное вот что: несмотря на то что прошло двадцать пять веков, и теперь между камнями невозможно просунуть даже острое лезвие ножа.

Когда мне было восемь лет, один министр по фамилии Блисс рассказывал, что, будучи в Парфеноне, положил как-то свою шляпу на один край ступеньки, затем пошел к другому ее краю и посмотрел оттуда на тот, где оставил шляпу. Не увидев ее, он убедился в том, что прямые линии в архитектуре греческих храмов в действительности кривые. Мы с Гэффи поставили тот же опыт в Саджесте, водрузив наши каски одну на другую, однако тоже не смогли увидеть их из-за изгиба ступеней.

Театр, способный вместить не меньше двух тысяч человек, построен на высоком холме, так что зрители, если им не нравилась пьеса или игра актера, могли насладиться красотами окружающей природы – прекрасным видом на море, открывающимся с высоты. По всей видимости, построившие театр греки жили в селении позади него, но из-за неизбежного варварского каннибализма последующих [64] поколений от поселений ничего не осталось, и о том, что они когда-то существовали, говорят лишь следы человеческих рук, которые несет в своем облике едва ли не каждый камень на пригорке. Говоря о каннибализме потомков, я имею в виду, если можно так выразиться, архитектурный каннибализм как явление истории. Так, мне не раз случалось читать о том, что, например, Пиза была построена из камней, привезенных из разрушенного Карфагена.

Город и особенно гавань Сиракузы представляют для меня особый интерес, потому что едва ли найдется на земле порт, повидавший на своем веку столько же морских десантных операций, сколько довелось пережить Сиракузам. Глядя на воду в гавани, я, как мне порой казалось, видел греческие триремы, римские галеры, суда вандалов, арабов, крестоносцев, французов, англичан и наши, американские корабли, которые, каждые в свой черед, штурмовали или пытались штурмовать порт и город. Да я еще далеко не всех назвал.

Когда мы впервые пришли на Сицилию, а потом на Сардинию и Корсику, нас поразило огромное количество маленьких башенок, которыми была усеяна береговая линия. Построили их, вероятно, между XV и XVII веками, когда на жизнь островов оказывала огромное влияние Генуя. Система выглядела крайне просто: какой-нибудь человек выбирал показавшееся ему подходящим место для постройки башни и возводил ее. Затем шел к тем, кто представлял власть в том районе, и предлагал взять на себя несение караульной службы на данном конкретном объекте. Обычно гарнизон состоял из членов семьи хозяина башни, который получал плату за свою работу, весьма мизерную по нашим понятиям – долларов пятьдесят в год на сегодняшние деньги. Но тогда такой гонорар, как видно, не казался хозяину настолько скромным, чтобы пренебрегать им. Словом, вот вам версия возникновения таких башенок, строительство которых многие связывают с деятельностью арабских пиратов.