Война Калибана

В этом Бобби чувствовала уверенность, как ни в чем другом. Каждую ночь ей снилась встреча с монстром. Чудовище шевелило длинными пальцами, пялилось на нее светящимися голубыми глазищами, готовилось довести до конца то, что начало несколько месяцев назад на Ганимеде. Во сне Бобби поднимала вырастающий из ее руки пистолет и начинала стрелять в рвавшегося к ней врага. Темные паутинки вылетали из смыкавшихся, как вода, отверстий. Она всегда просыпалась раньше, чем монстр добирался до нее, но знала, чем должен кончиться сон: ее разорванным телом, стынущим на льду. И еще она знала, что, когда Холден поведет своих в лаборатории, где изготавливают монстров, она пойдет с ним и сцена из кошмара повторится наяву. В этом Бобби была уверена, как в отцовской любви. И радовалась этому.

На полу вокруг нее лежали детали скафандра. За недели полета Бобби успела целиком перебрать его. Механическая мастерская «Росинанта» оказалась хорошо оборудована, и инструменты здесь были марсианских марок. Идеальное рабочее место. Скафандру пришлось немало послужить, и он законно требовал ухода, однако Бобби, не кривя душой, признавалась себе, что ей необходимо отвлечься. Скафандр марсианского разведчика представлял собой чрезвычайно сложный механизм и подгонялся точно по владельцу. Разобрать его было непросто, требовалась полная сосредоточенность. А каждая минута, занятая работой, на минуту избавляла Бобби от мыслей о поджидающем на Ио монстре.

Как ни печально, больше отвлечься было нечем. Она закончила профилактику, нашла даже микротрещину, которая давала слабую, но непрерывную утечку жидкости из мотора коленного сустава. Пора было приступать к сборке. Бобби видела в этом нечто вроде ритуала: последнее очищение перед гибелью на поле боя.

«Я пересмотрела фильмов Куросавы», — подумала она, но это не помогло отогнать предчувствия. Что ж, сцены из кино — неплохой способ перевести страх и суицидальные мысли в идею благородного самопожертвования.

Подняв тулово скафандра, Бобби тщательно протерла его влажной ветошью, удаляя последние пылинки и пятнышки машинного масла. В воздухе запахло металлом и смазкой. Навинчивая на каркас пластины обшивки с тысячами вмятинок и царапин на красной эмали, она уже откровенно воспринимала свои действия как обряд. Все равно что собирать собственный саван. Быть может, скорлупа из керамики, резины и сплавов сохранит ее тело для вечности.

Она перевернула каркас и занялась спиной. Длинная щербина на эмали рассказывала, с какой силой ее отшвырнуло на лед Ганимеда, когда монстр самоликвидировался в двух шагах от нее. Бобби вспомнила, как он менялся, отращивая новые конечности и не сводя с нее глаз. Если Пракс не ошибается, в этот момент отказала налаженная биоконструкторами Мао система контроля. А они встроили бомбу, которая подрывала вышедшее из-под контроля создание. Но тут возникал новый вопрос: почему контроль отказал именно в этот момент? Пракс утверждал, что необходимость регенерации может вызвать отказ контроля. А ее взвод осыпал прорывавшего цепь монстра градом пуль. Тогда казалось, они ему не вредят, но каждая рана вызывала взрыв активности клеток, или что там у него вместо клеток, залечивавших повреждения. И каждый раз процесс роста грозил сорваться с поводка.

Возможно, это ответ. Не пытайся убить монстра. Просто нанеси ему как можно больше повреждений, чтобы программа начала срываться, включая самоликвидацию. Ей даже не обязательно оставаться в живых — лишь бы повредить его настолько, чтобы организм уже не успевал регенерировать. Хватило бы на это времени…

Бобби отложила пластину, над которой работала, и взяла в руки шлем. Память скафандра еще хранила запись того боя. Она не пересматривала ее с тех пор, как Авасарала прогнала видео для команды «Роси». Не было сил.

Бобби поднялась на ноги и дотянулась до панели связи.

— Эй, Наоми, ты в рубке?

— Ага, — с небольшой задержкой отозвалась Наоми. — Тебе что-то нужно, сержант?

— Ты не могла бы связать «Роси» с моим шлемом? Я подключила рацию, но он не желает говорить с гражданским оборудованием. А корабль из наших, на нем должны быть ключи и коды.

Новая пауза оказалась длиннее. Бобби положила шлем на верстак у стены и терпеливо ждала.

— Я вижу радиоаппаратуру, которую «Роси» читает как «МРК ДР Голиаф III 24397А15».

— Это я, — подтвердила Бобби. — Можешь перевести контроль на панель в мастерской?

— Готово, — почти сразу отозвалась Наоми.

Бобби поблагодарила и выключила связь. Ей потребовалась минута, чтобы припомнить методы работы с военными видеопрограммами и убедить систему перейти на устаревшие алгоритмы деархивации. После нескольких фальстартов файлы наводочной камеры выплыли на экран. Бобби закольцевала запись и снова подсела к скафандру. За время первой прокрутки она успела прикрепить спинную броню и перейти к установке проводки и гидравлической системы. Она старалась воспринимать картины на экране равнодушно и бесчувственно, как задачу, требующую решения. Заняла мысли работой со скафандром и позволила подсознанию переваривать данные с монитора.