Война хаоса

Что все это значит?

Наконец я хватаю винтовку за дуло и с размаху бью мэра прикладом в ухо…

Он вскрикивает и пошатывается…

Солдаты вокруг вопят, словно их тоже ударили…

Мэр падает на одно колено, держась за голову, между пальцев струится кровь… Его Шум оглушительно воет…

Но я уже оборачиваюсь к мистеру О’Харе и ору во всю глотку:

— Стройте солдат, живо, ЖИВО!

Я чувствую в воздухе легкий гул, и мистер О’Хара принимается за дело: уж не знаю, по моему мысленному приказу или потомушто сам все понял. Он вскакивает и кричит ближайшим солдатам, чтобы строились, хватали винтовки и СТРЕЛЯЛИ…

Когда пули вновь начинают вспарывать воздух, а спэклы — падать на землю и отступать, спотыкаясь о трупы своих же воинов, я замечаю бегущего к нам мистера Гейта. Он и рта не успевает открыть…

— ТУШИТЕ КОСТЕР! — ору я.

Он оглядывается на мэра — тот все еще стоит на коленях и держится за голову, между пальцев течет гадкая липкая кровь. Нет, не дождетесь, я не подойду к нему и не спрошу: цел ли он? — и помогать ему не стану!

Но и бросить его я почемуто не могу. Такие дела.

— Ты меня ударил, Тодд, — слышу я его голос, густой как кровь.

— А что мне оставалось, болван? Нас бы всех перебили!

Он поднимает голову, не отнимая руки от виска:

— Да. Ты все правильно сделал.

— Обалдеть! Неужели?!

— Ты сумел, Тодд, — задыхаясь, выдавливает мэр. — Когда ничего другого не оставалось, ты повел за собой людей.

И в эту секунду цистерна с грохотом рушится на землю.

[Виола]

— В городе разгорелось крупное сражение, — говорит Брэдли, когда мы подбегаем к нему.

— Насколько крупное? — спрашиваю я и машинально тянусь за коммом.

— На одной из проекций что-то ярко вспыхнуло, а потом…

Он умолкает — его останавливает другой звук. Громкий крик на опушке леса.

— А здесь-то что стряслось? — с тревогой спрашивает Симона.

Со стороны леса раздаются новые голоса, люди у костров начинают вскакивать и… Ли…

Боже, Ли…

Вываливается из толпы… Залитый кровью… Вцепившись в лицо…

— ЛИ!

Я бросаюсь к нему из последних сил, но жар не дает бежать быстро и дышать я толком не могу… Мимо про-носятся госпожа Койл и Брэдли: они хватают Ли, укладывают на землю, и госпожа Койл силой отрывает его руки от лица…

В толпе снова кричат…

Мы видим его лицо…

Глаза Ли…

Их больше нет…

Просто нет…

Выжгло…

Выжгло кислотой…

— ЛИ! — Я падаю на колени рядом с ним. — Ли, ты меня слышишь?

— Виола? — Он тянет ко мне окровавленные руки. — Я не вижу тебя! Ничего не вижу!

— Я здесь! — Хватаю его ладони и крепко стискиваю. — Я здесь!

— Что случилось, Ли? — тихо и спокойно спрашивает Брэдли. — Где остальные охотники?

— Погибли. Господи, никого не осталось! Магнус тоже убит!

И мы все видим в его Шуме, что он скажет дальше.

— Спэклы, — говорит он. — Спэклы идут.

[Тодд]

Опоры подламываются, и гигантская цистерна со стоном летит вниз — медленно, точно во сне…

Падая на землю, она придавливает по меньшей мере одного солдата…

И вся наша вода сплошной стеной выливается наружу…

Стену несет прямо на нас…

Мэр еще с трудом держится на ногах, его шатает…

— БЕЖИМ! — ору я, а сам хватаю мэра за драгоценную генеральскую форму и тащу за собой…

Стена воды несется за нами по переулку на площадь, сшибая солдат и спэклов, сметая палатки и койки в один огромный суповой котел…

Она тушит пожар на продуктовом складе, но тушит его остатками нашей воды…

А я все волочу мэра за собой — тот едва держится на ногах — и ору на солдат: «С ДОРОГИ!»

И они расступаются…

Мы взлетаем на ступени крыльца…

Стена воды проносится мимо, покалено омывая нам ноги. С каждой секундой она убывает, впитывается в землю…

Отнимая у нас всякую надежду на будущее.

И вот воды уже нет вовсе, она исчезла, оставив за собой мокрую площадь, засыпанную телами и всяким хламом…

Секунду я пытаюсь отдышаться и просто смотрю по сторонам…

Рядом понемногу приходит в себя мэр…

И тут я вижу…

О нет…

На земле, рядом с упавшей цистерной, сбитый с ног водяным валом…

Нет!…

Джеймс.

Джеймс лежит на спине, глядя в небо пустыми глазами…

В горле — дыра.

Сам того не замечая, я бросаю винтовку, бегу к нему, шлепая по лужам, и падаю рядом на колени…

Джеймс, которым я управлял. Джеймс, которого я от-правил сюда по собственной прихоти…

Отправил на верную смерть.

О нет.

Пожалста, нет.

— Скверное дело, — говорит мэр за моей спиной, и голос у него почти добрый. — Мне очень жаль твоего друга. Но зато ты спас меня, Тодд. Дважды. Один раз от моей собственной глупости, второй — от воды.

Я молчу. Не могу оторвать взгляда от лица Джеймса — по-прежнему невинного, доброго и открытого лица… Вот только от самого Джеймса больше не исходит ни единого звука…

Сражение затихает, лишь где-то вдалеке гремят редкие выстрелы. Но что толку от этой победы?

Воды у нас больше нет.

Мэр едва слышно вздыхает.

— Похоже, мне пора встретиться с твоими друзьями, Тодд, — говорит он. — И по душам побеседовать с госпожой Койл.

Я закрываю Джеймсу веки, вспоминая, как делал то же самое для Дейви Прентисса. В моем Шуме царит такая же пустота, как тогда, я даже не могу подумать «прости меня», потомушто этого все равно мало, слишком мало, хоть тверди эти слова до посинения…