Война Хонор

– Это кажется маловероятным, – согласился граф, улыбнувшись в свою очередь, но чуть теплее. – Сомневаюсь, чтобы они имели глупость повторить свой маневр при Василиске. Они знают, что здешние орбитальные форты находятся в полной боеготовности. Захватить терминал они все же могли бы – силы, которые, видимо, направляются к Сан-Мартину, вполне способны подавить все здешние форты. Но мне трудно поверить, чтобы даже Томас Тейсман и Шэннон Форейкер могли выделить достаточное количество кораблей, чтобы ударить по Звезде Тревора двумя оперативными соединениями такого размера. Особенно, если герцогиня Харрингтон права и часть их сил отправилась в Силезию. А если они все же могут напасть на Силезию и при этом направить к Звезде Тревора сто шестьдесят кораблей стены, нам пора формулировать условия нашей капитуляции!

* * *

Адмирал Хиггинс, похожий на изъеденное кислотой железное изваяние, стоял на флагманском мостике корабля её величества «Неукротимый» и следил за тем, как остатки его оперативного соединения уходят к гипергранице Грендельсбейна. Никто не заговаривал с ним. Никто к нему не подходил. Вокруг него был очерчен невидимый рубеж, незримый круг боли и ненависти к себе, который никто не осмеливался преступить.

Рассудком он не хуже всех прочих на мостике понимал, что случившееся было не его виной, ибо с такими силами брошенную против него хевами армаду не смог бы остановить никто. Это, разумеется, не гарантировало, что он не станет козлом отпущения – особенно в Адмиралтействе Яначека, – но у него, по крайней мере, хватило здравого смысла и мужества не посылать больше на гибель вверенные ему корабли и людей.

Но в данный момент все эти соображения не утешали.

Взгляд его был устремлен не на тактический или маневровый, а на визуальный дисплей. Он неотрывно смотрел на огромную космическую верфь, большая часть сооружений которой уже осталась за кормой, и глаза его были холодны и пусты, как сам космос.

Потом адмирал стиснул зубы, и в этих пустых глазах сверкнула боль: позади его кораблей полыхнуло первое маленькое нестерпимо яркое солнце. Потом ещё одно. Ещё, и ещё, и ещё… пламя приливной волной прокатилось через растянувшуюся на много километров космическую базу, которую Мантикора почти два десятилетия строила с нуля.

На таком расстоянии безмолвные огоньки выглядели крошечными и безобидными, но мысленным взором Хиггинс прекрасно видел, каковы они на самом деле. Он видел, как огонь старомодных ядерных боеголовок – его собственных, а не противника, – словно лесной пожар, пожирает сборочные цеха, орбитальные плавильни, ремонтные доки, пакгаузы, огромный водородный резервуар, сенсорные платформы, антенны и ультрасовременный командный пункт системы. И корабли. Горстка судов на ремонтных стапелях. Те, что имели несчастье именно этот момент неподвижно застыть на стапелях, потому что им требовался какой-то мелкий ремонт или переоснащение. А ещё – что хуже, гораздо хуже! – великолепные новые корабли. Двадцать семь СД(п) класса «Медуза», девятнадцать НЛАКов и не менее сорока шести новых супердредноутов класса «Инвиктус». Девяносто два тяжелых корабля – почти шестьсот семьдесят миллионов тонн металла в новейших конструкциях. Не просто корабли – целый флот самых современных моделей, беспомощно лежавших на площадках сборочных цехов или полусобранных, висящих, словно в коконах, на стапелях и на монтажных стендах. Пятьдесят три корабля более легких классов, строившиеся на той же верфи, уже не имели значения, но Хиггинс и их не мог спасти от всепожирающего пламени, так же как не мог спасти супердредноуты.

Огненные шары с вырывающимися из них протуберанцами разрывали самое сердце станции «Грендельсбейн». Бушующий яростный огненный вал нес на своем гребне разрушение. А позади этого вала остались платформы с работниками верфи, которых Хиггинс не смог эвакуировать. Больше сорока тысяч человек – целый коллектив огромного комплекса, каким был «Грендельсбейн», были потеряны для Звездного Королевства вместе с кораблями, работать над которыми они сюда приехали.

Одним катастрофическим самоубийственным актом Аллен Хиггинс только что уничтожил больше техники и намного больше боевой мощи, чем потерял Королевский Флот Мантикоры за все четыре стандартных века своего существования, и тот факт, что у Хиггинса не было другого выбора, никак не мог служить ему утешением.

* * *

– Сэр, – настойчиво произнес Мариус Гоцци. – Прошу прощения, что перебиваю, но мы засекли еще одну оперативную группу.

Взмахнув рукой, Жискар на середине оборвал разговор с операционистом и быстро повернулся к начальнику штаба.

– Где?

– Похоже, приближаются со стороны терминала, – ответил Гоцци. – Нам повезло, что мы их вообще заметили.

– Со стороны терминала? – Жискар покачал головой. – Нет, Мариус, если мы их увидели, «везение» здесь ни при чем. Это вы настояли, что нам надо следить за ним и прикрывать спину, пока мы разбираемся с внутренней частью системы.