Война короля Карла I. Великий мятеж: переход от монархии к республике. 1641–1647

Другие, от кого король ожидал благодарности, подвели его. Его Совет в Шотландии на призыв Карла о помощи прислал прохладный уклончивый ответ, сообщив лишь, что маркиз Аргайл будет ждать его с неким предложением. Стараясь выиграть время и следуя советам Калпепера, считавшего, что король сможет ослабить влияние Пима в палате общин, если сделает ряд демонстративных уступок, он выполнил некоторые требования парламентариев. Он убрал из лондонского Тауэра Байрона, который все равно не смог бы долго продержаться, лишившись продовольственных поставок. Он, что было более неожиданно, подписал билль об отстранении епископов от светской власти, мягко добавив, что «ничего так не желает, как удовлетворения пожеланий своего королевства». Сообщение об этом потупило в палату общин 14 февраля, но эта демонстрация доброй воли короля не успокоила депутатов. Пим и его соратники прекрасно понимали, что, пока король сохраняет контроль над вооруженными силами, в его власти все вернуть, и, как только у него появятся силы, он сможет отменить все акты, которые его вынудили принять, когда он был слаб. Палата общин снова надавила на него, чтобы он передал ей контроль над вооруженными силами. Они начали кампанию против генерального прокурора за то, что он выдвинул обвинение против пятерых депутатов, и вскрыли несколько перехваченных писем, посланных лордом Дигби из Голландии. Дигби прямо советовал королю применить силу против своих оппонентов. На этом основании его обвинили в развязывании войны с нацией.

23 февраля королева отплыла из Дувра. Король очень тяжело переживал расставание. Несмотря на то что их прощание было публичным и официальным, у обоих на глазах стояли слезы, и, когда «Лион» с попутным ветром тронулся в море, король скакал вдоль обрыва, стараясь не потерять жену из вида, пока парус не скрылся за горизонтом.

В Лондоне был объявлен постный день, и, пока королева плыла по морю со своей воинственной миссией, Стивен Маршалл, проповедуя с кафедры церкви Святой Маргариты в Вестминстере, читал текст из Книги Судей: «Будь проклят Мероз! – сказал ангел Господень. – Горько проклинайте его жителей, потому что они не пришли на помощь Господу, на помощь Господу среди воинов». Он громогласно осуждал всех «безучастных» к борьбе, которая вот-вот начнется. Искать примирения с партией «зловредных» означало предавать не дело парламента, а дело Господа. Не какой-нибудь оголтелый фанатик, а милый душевный проповедник Маршалл страстно призвал колеблющихся встать в строй.

Палата общин провела консультации с Сити о сборе денег для подавления ирландского восстания. Их проекты проходили обсуждение в течение нескольких дней, прежде чем были опубликованы, и король закономерно сетовал, что его следовало бы проинформировать. Тем не менее он дал свое согласие на этот крайне жесткий план относительно будущего Ирландии, который после его смерти был реализован Кромвелем. Это был практически последний совместный акт короля и парламента. По оценкам, требовалось собрать миллион фунтов, чтобы подавить восстание ирландцев и восстановить утраченную собственность поселенцев. Предполагалось конфисковать у восставших 10 миллионов акров ирландской земли, четвертая часть которой, а именно вся доходная земля – исключая болота, леса и бесплодные пустоши – будет передана тем, кто даст деньги на войну. Таким образом, со стороны англичан подавление ирландского восстания превратилось в гигантскую спекуляцию ирландской землей, в ходе которой на кону стояла почти вся Ирландия. План позволил собрать необходимые деньги, но он полностью оправдал восстание в глазах ирландцев и дал им все основания драться с удвоенной силой. Теперь для англичан являлось неприемлемым любое урегулирование, кроме полного разгрома мятежников, поскольку никакой другой конец не гарантировал возврата денег инвесторам. Ирландцы, остававшиеся лояльными, узнав, что «их королевство выставлено в Англии на продажу», отвернулись от вероломного правительства и, взяв в руки оружие, присоединились к своим землякам.