Война Космического Ганфайтера

Заодно были собраны ещё и три сверхлёгких, ранцевых летательных аппарата, на которых он должны были добраться до запретной зоны и, если повезёт, забраться вглубь неё. Так что спать в эту ночь спокойно предстояло только четверым туристам из семи. Как только стемнело, трое главных диверсантов вышли из грота. Если раньше они походили на шагающие по лесу шкафы, то теперь, когда рюкзаки висели спереди до колен, а на спине матерчатые ранцы, одетые в длинные чёрные накидки из специальной ткани, делающей их невидимыми для радаров, они более всего походили на трёх пингвинов, решивших полетать на дельтапланах. Ни с кем не прощаясь они взобрались на пригорок, взлетели с него и, развивая довольно высокую скорость, полетели в сторону Лунжа, стараясь не подниматься высоко над лесом.

Через полтора часа они летели над горами не поросшими лесом, но тут снега почти не было и потому увидеть их из космоса или с борта патрульного флайера было почти невозможно. Петляя по горным ущельям, перелетая через хребты, три опытных диверсанта в предутренний час совершили посадку в узком высокогорном ущелье почти на половине пути к границам запретной зоны. Пока Николай и Рустам устраивали среди камней место для днёвки, Кинг-Конг отправился к реке, чтобы наловить рыбы. Из еды они взяли с собой одни только высококалорийные концентраты, а потому котелок ухи им вовсе не помешал бы. К счастью в реке действительно было полно рыбы, похожей на форель и вскоре они уже уписывали за обе щёки наваристую уху и облизываясь посматривали на жареную рыбу.

Группа прикрытия доложила, что у них всё в порядке и они отправляются в путь и потому все трое забрались под маскировочный полог и завалились спать. Их сон должны были охранять два десятка крохотных датчиков движения. День прошел спокойно и с наступлением ночи они снова взмыли в воздух и продолжили путь. Свою следующую остановку они сделали в нескольких десятках километров от реки Сижаан, за которой начиналась охраняемая зона. На этот раз диверсанты уже не дрыхли весь день без задних ног. Николай достал из ранца миниатюрный летательный аппарат-разведчик, которому была придана форма местной хищной птицы, похожей на сокола, и запустил её в небо.

Как и вчера они совершили посадку в укромной ложбине. Здесь горы были пониже, менее скалистые, но зато поросшие высоченными деревьями с раскидистыми кронами, похожими на кедры, только с более диной хвоей. Прежде чем направлять птичку к реке, Николай внимательно осмотрел лес от того места, где они затаились и до самой реки. Как он и предполагал, в лесу были разбросаны то там, то сям датчики движения. Сделано это было грамотно, датчики образовывали сеть, но очень уж нагло, так как их выставили на всеобщее обозрение. Судя по всему датчики реагировали на всякое двуногое существо ростом выше метра пятидесяти. Пройти через эту полосу шириной в десять километров было невозможно, но её можно было преодолеть поверху, правда, лететь им предстояло через лес, а ночью это было чистейшей воды смертоубийством. Запросто можно было напороться глазом на какой-нибудь сучок и, абзац, здравствуй бабушка.

За рекой творилась точно такая же картина, только полоса датчиков тянулась на добрых двадцать километров по лесу, но зато дальше, в горах, — гуляй не хочу. За охранным периметром никаких датчиков не было вообще, зато там то в одном, то в другом месте располагались стационарные посты наблюдения с тремя десятками паучих и их мужей на каждом. Радовало уже одно то, что все они находились, так сказать, на танкоопасных направлениях и перекрывали самые удобные места подхода. Поэтому, посмеявшись над такой наивностью, Николай принял на первый взгляд совершенно идиотское решение, — лететь днём. Вздремнуть часов пять, пообедать и вылетать, чтобы к вечеру подобраться к бурной горной реке, перелететь через неё с ходу, если позволят условия, влететь в лес и заночевать на каком-нибудь большом дереве. Наметив наиболее удобный маршрут, они накрылись маскировочным пологом и завалились спать.

Полёт на дельтапланах через лес, пусть и такой, в котором деревья росли одно от другого на расстоянии в добрых пятьдесят, шестьдесят метров, был не сахар. Единственное, что хоть немного его упрощало, это то, что ветви из стволов крейдианских кедрах росли на высоте метров с семьдесят, а сами они вымахали высотой метров под сто двадцать и даже выше. То и дело делая остановки на огромных ветвях, а точнее практически перелетая с одной на другую, старательно выдерживая курс, они преодолели сигнальную полосу, поседели на последнем рубеже полчаса и когда приборы показали, что у них над головой не пролетает ни одного спутника шпиона, быстро пронеслись над рекой Сижаан и вскоре расселись, словно филины-переростки, на громадной ветви и облегчённо вздохнули. Теперь им оставалось только дождаться утра и двинуться дальше с наступлением рассвета.