Война крылатых людей [Война крылатых людей. Сатанинские игры. Звездный торговец. Люди ветра. Право первородства. Повелитель тысячи солнц.]

— Вольному воля, можешь оскорблять меня, если хочешь, — продолжал ван Рийн. — Я знаю тебя, парень, и поэтому не обижаюсь. Ты это делаешь не из-за того, чтобы сделать пакость старику. Поэтому-то я не обижаюсь. Сейчас же я хотел бы покинуть вас, милые мои. Я еще не выяснил, кто же подложил бомбу на корабль. А вот когда я узнаю кто, вот тогда-то и займусь им. Вот будет потеха! Нет, постойте! Сначала я схожу и попрошу своего повара, чтобы он сделал мне небольшой бутербродик, так, с полбатончика. Похоже, черт побери, если я не скажу им, они здесь меня уморят с голода!

Он помахал волосатой рукой и удалился, как небольшое землетрясение.

Сандра подкатила на кресле ближе и положила руку ни руку Эрика. Ее прикосновение было холодным, мягким, как падающий октябрьский листок, но огнем обожгло его кожу.

Словно сквозь туман он слышал ее голос.

— Я ждала такой реакции от тебя, Эрик. Да, многие из них имеют талант только на то, чтобы мешать другим. Конечно, на дне моря Ахан.

— Но…

Жаль, что он вынуждал тебя выполнять вещи, которые требовали от тебя, а не от него, применения своего умения. Да, конечно же, вынуждал! Командиру нет необходимости делать все самому. Ему нужно только приказывать… убеждать, применять силу, понукать… и все для того, чтобы заставить других делать то, что нужно сделать, неважно, возможно это или нет. Ты говоришь, что его работа сводилась только к болтовне, шуткам и созданию внешнего эффекта, чтобы произвести впечатление на провинциалов-туземцев. Ну, конечно же, это так! Ведь кто-то же должен был это делать! Мы были бы для них чудовищами, чужаками и неумехами, если бы не его разговоры. Смогли бы мы сами без него начать жалкими глупцами, а закончить почти королями? Ты говоришь, что он подкупал при помощи вещей, которые выиграл в фальшивые кости, врал, обманывал, интриговал как тайно, так и открыто. Это правда, я не говорю, что это хорошо. Но и не говорю также, что он находил в таких действиях удовольствие. Можешь ли ты, однако, предложить хотя бы один другой способ, который сохранил бы нам жизнь? Либо хотя бы принести мир этим бедным измученным народам?

— Но… — Он отвел глаза и посмотрел в окно, на голый пейзаж за ним. Мелькнула мысль, что может быть, было бы хорошо отдохнуть немного на менее суровой природе Земли. — Как знать, — сказал он в конце концов неохотно, цедя каждое слово. — Думаю… однако, что слишком быстро осудил его. Но мы тоже сделали немало, сама знаешь. Без нас он никогда бы…

— А я считаю, — прервала она его, — что без нас он нашел бы другой способ, как добраться до дома. А вот мы без него — вряд ли!

Он резко отпрянул назад. Ее лицо горело красным огнем, гораздо более ярким, чем мог вызвать солнечный блеск, проникающий снаружи.

«Она в конце концов женщина, — подумал Эрик с усталостью, которая внезапно охватила его. — Женщины отличаются от нас, мужчин, еще и тем, что их жизнь принадлежит будущим поколениям. А ее — в особенности, поскольку существование целой планеты может зависеть от ее ребенка, а она аристократка и высшем понимании этого слова. Отец будущего Великого Князя Гермеса может быть старым, толстым и неопрятным, толстокожим и лишенным всякой романтики; может увидеть и ней лишь эпизод в жизни. Это не имеет для нее значения, если она как женщина и аристократка видит в нем только отца своего ребенка».

— Я… — Сандра смешалась, словно ее поймали с поличным. В ее взгляде светилась невысказанная мольба. — Думаю, что мне лучше сейчас уйти и дать тебе отдохнуть. — А после минутного молчания добавила: — Он не так силен, как утверждает. И я ему еще потребуюсь.

— Нет, принцесса, — сказал Эрик с неожиданной нежности Это не ты ему, это он тебе нужен. Прощай, дорогая!

Сатанинские игры

Официально Волшебная Страна считалась новым кварталом Лунограда. Во всяком случае, именно такие сведения хранились в памяти компьютеров административного центра. Однако у местных жителей было на этот счет собственное мнение. Они полагали, что это совершенно другой, прекрасный, волшебный мир, где можно обрести и радость и печаль. Но власти больше доверяли компьютерам, ни на мгновение не прекращавшим свою работу под землей в старом городе.

Дэвид Фолкейн остановился у столба, что отмечал границу между этими двумя мирами.

— Что ж, милая, — сказал он, — здесь мы, пожалуй, и расстанемся.

Девушка, к которой были обращены его слова, прижала к губам ладонь.

— Что ты имеешь в виду? — спросила она сдавленным голосом.

Фолкейн даже немного растерялся. Он не ожидал подобной реакции от этой девушки, которая представилась ему как Вероника. Горечь, прозвучавшая в ее голосе, никак не вязалась с густыми черными волосами, в которых звездочками сверкали искусственные бриллианты, с ее точеной фигуркой, едва прикрытой несколькими разноцветными лоскутами.

— О нет, не навсегда; по крайней мере, я на это надеюсь, — улыбнулся он. — Просто мне пора приниматься за работу. Давай встретимся в вечернюю вахту.

Девушка благодарно улыбнулась: