Война крылатых людей

«Что ж, — подумал Фолкейн, слегка задетый за живое, — подождем», — он прекратил расспросы и молча любовался внешностью девушки. В конце концов он уже несколько недель не видел ни одного человека.

У корабля они привязали зандара к стабилизатору. Фолкейн подвел Стэфу к трапу, ведущему к люку. Чи Лан, подпрыгивая, встретила их.

— Что за чудная кошечка! — воскликнула девушка.

Чи взорвалась. В некоторых отношениях она была подобна Белджагору.

— Если вы попробуете потрогать или погладить меня, девушка, вряд ли вам тогда удастся сохранить свои пальчики в целости, — она набросилась на товарищей. — Что, во имя девять раз по девять дьяволов, происходит?

— Разве ты не следила за схваткой? — Поинтересовался Фолкейн. Под взглядом Стэфы он решил держаться мужественно. — Думаю, что мы хорошо поработали, разогнав этих бандитов.

— Каких бандитов? — выпалила Чи. — Я отсюда видела, что они направились прямо в город. Если вы спросите меня — если только у вас, безголовых чурбанов, хватит ума спросить меня — я скажу: вы прогнали целый взвод солдат императора, того самого императора, с которым мы должны были заключить договор.

2

Они двинулись в кают-компанию. Идти в город теперь было опасно: там их могли обстрелять. Пусть придет Гурджанджи и потребует объяснений. Тогда они сами в ответ смогут потребовать, чтобы им кое-что объяснили.

Фолкейн налил себе и Стэфе шотландского. Эдзел взял четырехлитровое ведро кофе. Его буддистская религия не запрещала вина, но ни один корабль, тем более с особым поручением, не смог бы вместить достаточного количества напитков для Эдзела. Чи Лан, на которую алкоголь не действовал, закурила слабую наркотическую сигарету в мундштуке из слоновой кости. Все они нуждались в разрядке.

Девушка, прищурившись — она не привыкла к земному освещению, — поднесла стакан к губам и выпила.

— А-аа-ах! — задохнулась она.

Фолкейн похлопал ее по спине. Ругательства, которые она испускала между кашлем и всхлипываниями, заставили его покраснеть.

— Наверное, за три поколения вы утратили большую часть технологических знаний, — сказал Эдзел. — У пятисот человек, включая детей, не может сохраниться достаточного количества знаний, чтобы поддержать нужный уровень развития, а на корабле колонистов вряд ли имелась библиотека с микрофильмами.

Стэфа посмотрела на него широко раскрытыми глазами.

— Я всегда думала, что Великий Грантер — отъявленный лжец, — сказала она. — Но вот теперь я вижу, что он мог в детстве видеть такое существо. Откуда вы?

Эдзел действительно представлял собой внушительное зрелище. Включая хвост, его четырехлапое тело имело добрых четыре метра в длину, руки, грудь и плечи были тоже соответствующих размеров. Сверкающая чешуя покрывала все его тело; спину, бока и живот защищали костяные пластины. Крокодилья голова сидела на шее, длиной в целый метр, уши были костяные, а глаза закрывались костяными щитками. Но глаза эти были большие, карие и мудрые, а скошенный назад череп вмещал мощный мозг.

— С Затлака, — сказал он. — На моем языке это означает «земля». Люди называют мою планету Один. Ее так называли еще тогда, когда люди давали планетам земные названия. В наши дни планету именуют наиболее подходящим в туземном языке словом, так, например, эту назвали Икрананка.

— Вы хороши в схватке? — спросила Стэфа. Она ухватилась за рукоятку кинжала.

Эдзел заморгал:

— Пожалуйста, не надо. Мы очень миролюбивы. Мы так велики и так хорошо вооружены лишь потому, что Один порождает гигантских зверей. Понимаете, у нас солнце типа «Ф-5», в секторе Регула. Оно излучает столько энергии, что, несмотря на поверхностную гравитацию, в два с половиной раза превосходящую земную, жизнь может создавать там массивные тела и…

— Заткни свой фонтан, ты, болтливый варвар, — оборвала его Чи Лан. — У нас есть более важные дела.

Эдзел едва не утратил свое обычное хладнокровие.

— Друг мой, — прорычал он, — очень невежливо чернить другие расы. Да, мой народ — это простые охотники, и мы никогда не сражались друг с другом. А когда я учился планетологии на Земле, я заработал немало денег, исполняя роль фафнира в Сан-Францисской опере.

— …а также выступая на карнавалах во время китайского Нового Года, — добавила Чи ядовито.

Фолкейн ударил кулаком по столу.

— Прекратите вы оба! — крикнул он.

— Но откуда на самом деле эта… гм… леди? — спросила Стэфа.

— Со второй планеты Эридана-А, — сказал Фолкейн.

— Ее назвали Цинтией, в честь жены капитана корабля.

— Я слышала, что на самом деле она не была его женой, — пробормотала Чи.

Фолкейн снова покраснел и украдкой взглянул на Стэфу. Но та не смутилась, а принимая во внимание ее ругательства…

— К тому времени они достигли александрийского уровня развития технологии, но только на одном из континентов, — сказал он, — а также открыли научный метод познания. Но у них не было городов. Цинтианцы постоянно находились в торговых экспедициях. Поэтому они отлично ужились с Лигой.

Он заметил, что сам начал болтать, и замолчал.