Война культур. Как сексуальная революция изменила западную цивилизацию

Старые табу умерли или умирают. Формируется новое, более снисходительное общество. Его контуры более всего заметны в мире искусств – в возрастающей наготе и откровенности современных фильмов, в грубом, часто вульгарном языке, который, по-видимому, становится повсеместным в американских романах и пьесах, в развязных текстах популярных песен и в обнаженности авангардного балета, в эротическом искусстве и телевизионных ток-шоу, в не стесненной правилами моде и в откровенной рекламе. И за этой ширящейся снисходительностью мира искусств стоит общество переходного периода, общество, которое утратило консенсус в таких критических вопросах, как добрачные половые отношения… брак, просвещение на тему контрацепции и сексуальности; общество, которое не может прийти к согласию в вопросах поведения, языка, манер, того, что можно смотреть и слушать[21].

Сложно полностью осмыслить, как далеко ушло наше общество с тех пор, однако это поможет продемонстрировать один пример. В начале XX века человека могли арестовать за непристойное обнажение, если он открыл слишком большой участок тела на берегу водоема или где-либо еще. Считалось общепринятым, что цивилизованные люди должны прикрывать свое тело одеждой. Нескромность считалась пороком. Кстати, когда дизайнер одежды Луи Реар объявил о выпуске новой модели купальника «бикини» в 1946 году, ни одна модель не согласилась надеть его. Дизайнеру пришлось нанять стриптизершу, чтобы та представила купальник довольно шокированной и возмущенной публике[22]. В наши дни большинство христианских семей, даже те, которые считают себя консервативными, настолько обработаны непрекращающейся гиперсексуализацией всего вокруг, что уже не считают бикини чем-то шокирующим или неприемлемым. Большинство христиан не сильно беспокоятся, когда подростки отправляются на свои тусовки, почти не прикрывая тело. Факт того, что христиане, которые жили всего лишь 60 лет назад, арестовали бы нынешних христиан за непристойное обнажение, является мощным свидетельством о серьезном успехе сексуальной революции.

Наша культура наполнилась этой атмосферой в 60-х годах. А сейчас мы живем в ней. Голливуд, индустрия музыки, телевидение – все они сокрушают стереотипы с помощью возрастающей откровенной сексуальности, выражаемой во всяческих формах. По мере устранения очередной границы нынешние «деятели культуры» устремляются к следующей; и очень быстро мы все привыкаем к этому. Кто сейчас может сказать, что его шокируют откровенные изображения на рекламных щитах или плакатах? Кто еще не принимает как должное, что практически каждая корпорация и индустрия использует секс, намеки с сексуальным подтекстом и полуобнаженных моделей для того, чтобы продать практически любой товар? Очень трудно быть шокированным или потрясенным чем-либо, когда вас день за днем забрасывают этой тематикой. Вместо этого мы акклиматизируемся к культуре и просто принимаем новую норму. То, что написал о порнографии поэт Дэвид Муар, в общем применимо и к нашей культуре: