Война любви

— Да, без слёз на это смотреть нельзя, — целуя Асельку в макушку, сказала мама. — Но ты не торопись. Всё ещё нарастёт. У нас порода такая.

Мама оказалась права. Попёрло всё как-то быстро и неожиданно. Буквально за одно лето. После восьмого класса Асель уходила на каникулы худым, нескладным подростком. А в школу вернулась уже цветущая, созревшая девушка. Асель стала даже стесняться своих новых форм. Масленые глаза одноклассников на уроках физкультуры мешали ей полноценно заниматься. Старшеклассники на переменах упирались вожделенными взглядами в её грудь. И даже взрослые мужчины на улице прожигали глазами её формы, заставляя её краснеть. Асель стала сутулиться, выдвигать вперёд плечи, чтобы хоть как-то уменьшить размеры своего нового приобретения.

— Глупенькая, — смеялась над ней, Юлька. — Не прятать надо, а гордиться. Это же наше главное стратегическое оружие. При умелом пользовании — поражает наповал.

— Ты где этого нахваталась, извращенка? — удивлялась Асель. — Когда успела.

— Это у меня от природы, — улыбалась Юлька. — И у тебя тоже, только ты об этом пока не догадываешься. Ничего — подрастёшь, поймёшь.

Но Асель ещё долго не могла привыкнуть к своим новым формам. Пока однажды какой-то придурок из старших классов не ущипнул её за грудь на перемене. И тогда она поняла, что прятать свои прелести не получится и надо к ним привыкать. И как говорит Юлька, учиться ими пользоваться.

А Юлька продолжала опережать её в развитии. Однажды идя в школу, Асель долго не могла до неё дозвониться. Подождав Юльку у подъезда, где они всегда встречались, чтобы идти в школу, и, не дождавшись, Асель забеспокоилась и поднялась к ней в квартиру. Долго звонила в дверь, за которой орала музыка. Кажется, это была “Ода к радости” Бетховена. Аселька удивилась — Юлька не очень-то любила классику, предпочитая попсу и рэп. Дверь, наконец-то открылась, вернее, распахнулась, и Юлька втащила Асельку в квартиру и закружила её в каком-то подпрыгивающем танце.

— Ты чё, с дуба рухнула? — возмутилась Асель. — Мы же в школу опаздываем.

— Нафиг школу! — орала, перекрывая музыку, Юлька. — Я девушкой стала! Ура-а!!!

Она рванула в ванную и выскочила оттуда, размахивая белыми трусиками с алеющим пятном.

— Ну, ты дура, — рассмеялась Асель. — Нашла чему радоваться. Теперь начнётся — белое не надевать, обтягивающее не носить. Тампаксы всякие, прокладки с крылышками.

— Ура-а! — не унималась Юлька. — Прощай детство! Да здравствуют крылышки!!!

— Вот, кретинка, — улыбалась Асель, прижимая к себе Юльку. — Ну, что мне с тобой делать.

В школу, конечно же, не пошли. Отправились отмечать знаменательное событие в любимую кафешку.

Повзрослев, Юлька уже знала, что пользуется успехом у парней и напропалую злоупотребляла этим. Парней оценивала по подаркам — мобилы, духи, колечки.

— Ты ничего не путаешь? — удивлялась Асель. — Вещи созданы для того, чтобы их использовали, а люди — для того, чтобы их любили. А у тебя всё как-то наоборот.

— Ну и что, — пожимала плечами Юлька. — Кто-то умный сказал — для мужчины женщина — это цель, для женщины мужчина — это средство.

— Ты хотя бы в выборе этих средств была бы поразборчивей, — улыбнулась Асель.

— Да, все они одинаковые, — поморщилась Юлька. — Всем им что-то нужно от меня, а обо мне никто не заботится. Только о себе. А любовь — это способность жить счастьем любимого. Заботой о нём. Вот и пусть заботятся.

Но Юлька и сама была ужасно влюбчивая. Только быстро остывала. Аселька всегда удивлялась её способности легко забывать того, по кому ещё недавно сохла, ночами не спала. Аселька так не могла. Она вообще долго не могла влюбиться. И уже чувствовала себя какой-то ущербной. Может быть, это ей не дано, думала она — умение любить. И Асель решила сочинить себе какую-нибудь любовь. Сначала это был учитель физики, Нурлан Идрисович. Он был высокий, красивый, всегда в дорогих, начищенных до блеска, ботинках. Аселька решила сохнуть по нему. Писала записочки с признаниями, которые никогда не отправляла адресату, мечтала о нём по ночам. Но это как-то её не грело, и она быстро от него отказалась. Тем более что физик никакого внимания на неё не обращал, ухлёстывая за математичкой. Потом был старшеклассник Мирас. Он был спортсмен, красавец и полшколы девочек по нему убивались. Асель решила, что он достоин её любви. Они стали встречаться и даже целовались один раз. Асельке это не понравилось. Когда она вспоминала потные ладони Мираса, лапающие её за все места и его слюнявые губы, её даже передёргивало от отвращения. Не зная, как должно быть на самом деле, Аселька решила проконсультироваться у более опытной в этом вопросе Юльки.

— Ну, ты крэзи, — рассмеялась Юлька. — Ты что, целоваться не умеешь?

И она стала учить Асельку целоваться. Высовывала кончик языка между губ и с чмокиванием втягивала его обратно.

— Фу, какая гадость, — морщилась Асель. — И что, надо язык ему в рот засовывать? Это же не гигиенично.

— Ну и ходи, как дура нецелованная, — отмахнулась Юлька. — Иди, тренируйся на помидорах.