Война (ЛП)

В тот же день Викрам сообщил, что они собираются усилить её тренировки, дав ей настоящую работу, которая оказалась поиском людей. Викрам сказал, что они и раньше дали бы ей попробовать на вкус настоящую работу, но большинство «военно-распределённых отрядов разведки» (так перевёл ей переводчик), отсутствовало, будучи на задании.

Данте предположила, что он имел в виду Джона, его шишку-сестру и Меча, а также татуированного монстра и фиг знает кого ещё.

Надо признать, она хотела их возвращения.

Она испытывала смешанные эмоции, но в целом тоже хотела, чтобы они вернулись невредимыми. В частности ей не терпелось опять увидеться с Джоном и с его язвительным татуированным телохранителем с супер-чёрными глазами, Врегом.

Данте считала Врега довольно сексуальным.

У неё определённо сложилось впечатление, что между ним и Джоном что-то есть, но сомневалась, что это имеет значение. Судя по тому, что рассказывал ей Мэвис, видящие готовы совать свой член куда угодно, так что близость с другим парнем даже не делала Врега геем.

Если уж на то пошло, то её оценка Джона подскочила после того, как она это подметила.

Джон в любом случае представлял собой довольно странную кучу противоречий.

Иногда он казался белым и даже-слишком-милым парнем из Калифорнии.

В другие разы он казался таким же крутым и чужим, как остальные. Даже когда Джон пытался стать ей приятелем, его кажущиеся небрежными слова были сдобрены проницательностью и острым умом. Определённо из тех, кто думает. Может, намного умнее, чем притворяется, поэтому Данте держалась осторожно в его присутствии — вдруг он с ней для того, чтобы она расслабилась в присутствии ледышек.

Пару раз он тоже вёл себя отпадно, рассказывал, как они будут её тренировать, а также объяснял важность защиты своего разума от враждебных видящих.

В тот раз он показался почти таким же агрессивным воякой, как и Врег.

Чем больше она разговаривала с ним в те пару недель, тем больше её впечатление о Джоне размывалось и становилось противоречивым.

Подумав об этом теперь, Данте осознала, что Джон тоже вполне секси. Обычно ей не очень нравились белые парни, но было в Джоне что-то, и не только потому, что он тусовался с этими ледянокровками. В любом случае, расти с Мостом, наверное, было то ещё приключение.

Взглянув на Тензи, она спросила:

— Кто-нибудь от них что-нибудь слышал? Сегодня имею в виду.

Тензи кивнул.

— Да.

— Они в порядке? — небрежно поинтересовалась она. — Джон? Тот парень, Врег? Они вместе, верно?

Тензи слегка улыбнулся, и в этой улыбке содержалось понимание.

— Там где Джон, там и Врег, — сказал он. — Оба в порядке.

— Как долго? — спросила Данте, сохраняя небрежный тон. — Эти двое, имею в виду. Как долго между ними что-то есть?

— Недолго, — сказал Тензи, издав языком тот щелкающий звук. — Недели… может, вот столько, — он поднял пять пальцев.

Увидев что-то на лице Данте, а может, в её мыслях, Тензи поджал губы.

— Врег тебе не подходит, кузина, — он старательно выговаривал слова. — Как и Джон, моя очаровательная приятельница. Я бы не стать думать об этом. Опасно. Он и Джон… много света. Нет других людей.

Тензи нахмурился, словно придумывая, как ещё это сформулировать. Покачав головой и снова щёлкнув языком, он по сути повторился.

— Не хорошо, — произнёс он, вновь посмотрев на жидкий монитор. — Опасно.

Он показал у своей головы универсальный жест, обозначавший сумасшествие.

— Разум и свет, — повторил он. — Понимаешь?

Данте покачала головой, нахмурившись.

— Вообще ни капли. Тебе надо дать мне что-то большее, Холмс. Ты хочешь сказать, что один из них сумасшедший? Оба? Или что?

— Да, — отозвался Тензи, рьяно закивав.

Данте рассмеялась, снова скрестив руки на груди.

— Серьёзно? Он не выглядел сумасшедшим. Джон.

Тупо посмотрев на неё ещё несколько секунд, Тензи покачал головой, как только его глаза обратно сфокусировались.

— Нет. Ладно, — он сделал глубокий вдох. — Я плохо объяснить. Фишка видящих. Не сломанный. Не такой сумасшедший. Видящим нормально. Безумие для людей. Но только на короткое время.

Наверное, увидев, что непонимание Данте лишь усилилось, Тензи вздохнул и издал тот выразительный щелкающий звук, который все они делали, а затем как будто признал поражение и переключился со своего хромого английского на естественный для него щелкающий и урчащий язык.

Данте слушала, как он говорит, и выжидала эту паузу.

Когда переводчик в её гарнитуре активировался, Тензи продолжал говорить, подчёркивая свои слова жестами рук, паузами и опять теми щелкающими звуками.