Война Львов[СИ]

— Спасибо, брат, — с чувством произнёс я, — поглядев на твой пример, многие и многие могут изменить своё решение.

— Я видел в свите его величества обоих его братьев, — дал волю любопытству Кристиан, — но ведь Филипп предал его и перешёл на сторону Орвика?

— Максвелл последовательно предал сначала брата, а после и Орвика, почуяв, что его песенка спета. Я бы на месте Марлона запер его в Таймском замке до конца жизни в почётное заключение.

— Мудрый ход. Казнить брата, да ещё и осознавшего свою ошибку, было бы неправильно, народ бы этого не понял и не принял, но и оставлять на свободе такого родственничка нельзя, неизвестно как он поведёт себя при подходе Елизаветы.

— Не думаю, что Филипп настолько глуп, чтобы вновь метаться от Наглей к Руанам и обратно. Марлон никогда не отличался долготерпением.

С тех пор я вновь стал называть себя Фарроу и даже принял законный титул виконта Фарроского, положенный младшему брату или старшему сыну, при отсутствии такового, нынешнего графа Фарроу.

Глава 7

Елизавета, действительно, вскоре высадилась на побережье с армией численностью около сорока тысяч человек — в основном это были младшие дети всевозможным адрандских родов, которых ничто не держало на родине, а все наследные земли и средства были разделены между старшими братьями, а также наёмники всех мастей. Как и в прошлый раз, они вели себя на моей родине, как в завоёванной стране — грабили, жгли и насиловали. Как я и говорил брату — против них поднялась вся страна, объединились былые враги и даже некоторые из вассалов Наглей, остальные заняли выжидательную позицию, но на стороне королевы и её сына называемого не иначе, как Уильямом VI, не выступил ни один. Всё дело в том, что перед нашим триумфальным возвращением в Престон при загадочных обстоятельствах весьма вовремя умер Уильям V и сын Елизаветы, бывший наследник престола, был объявлен королём и формально возглавил войско. С нашей стороны армию вёл Алек, а его непосредственным помощником был, как маршал Страндара, ваш покорный слуга.

Однако для моего друга всё складывалось не так и радужно. У него была одна красивая причина остаться в Престоне и звалась эта причина Елена Орвик. Она приходилась младшей дочерью "Сажающему на троны" и они дружили с детства. Это была тихая девушка, не отличавшаяся особенно эффектной красотой, но с душой чистой и светлой. Она никогда не обращала внимания на особенности телосложения Алека, что привело к юношеской влюблённости, переросшей в настоящее чувство, едва не стоившее ему жизни в недавнем прошлом. Ему не стало помехой то, что Алек воевал с её отцом, тем более, что он взял несчастную Елену под свою опеку, когда Филиппа загнали в Таймский замок со всей семьёй. Алек настоял, чтобы она жила у него в престонском доме, что никоим образом не нарушает норм морали, так как он сам живёт в королевском дворце. По окончании же положенного траура по отцу они собирались объявить всем о женитьбе. Но не один только Алек сватался к Елене — желая прибрать к рукам обширные и богатые владения Орвика, ей едва ли не силой собирался повести под венец Бенджамен Крей. Это послужило поводом к новой дуэли, от которой родственничек её величества уклонился, сообщив о ней Лайонелу, принявшему соответствующие меры. И вот теперь мысли моего друга пребывали более в Престоне нежели здесь, что могло фатально сказаться на ходе кампании. Этого я допустить не мог, но с другой стороны, совершенно не представлял, что же мне делать.

С такими вот мрачными мыслями я ехал на юг, рядом с Алеком во главе многотысячного войска. Оно в равных долях состояло из фиарийских, салентинских и иберийских наёмников и ополчения страндарских сэров и нобилей. Наёмников вёл, к моей несказанной радости, граф Эрхард де Мальвуазен, оставшийся в Престоне после разгрома Орвика для восстановления основательно потрёпанных вооружённых сил Страндара. Здесь, на юге, откуда начали свою колонизацию энеанцы, дороги были конечно похуже материковых, но и куда лучше тех рек грязи, которые по какому-то недоразумению звались дорогами на севере страны, так что у Елизаветы было основательное преимущество перед нами, её армия продвинулась гораздо глубже вглубь Страндара чем мы рассчитывали, прежде чем мы встретили её у города под названием Оттон.

— Странное название, — более себе чем нам произнёс Алек, — больше похоже на билефелецкое имя.

Мы с де Мальвуазеном многозначительно переглянулись — с самого утра Алек пребывал в странной прострации, мысли его были где-то далеко, а ведь сегодня нам предстоит сражение с армией королевы Елизаветы. Мои самые "чёрные" предчувствия, похоже, начали сбываться.

— Разобьём лагерь там. — Алек бездумно ткнул пальцем в сторону вершины небольшого холма, господствовавшего над местностью. — Там мы разработаем план сражения. Когда там, кстати, должна подойти Елизавета?

— Не стоит недооценивать её, — заметил де Мальвуазен, — армию по нашим сведениям возглавляет Бертран де Мон-Кан — адрандский маршал, один из лучших военноначальников Адранды.