Война мага. Т.4. Конец игры

– А я отвечу! Возьму, да и отвечу! – запальчиво бросил нергианец. – Нам требовались человеческие жизни. Чем больше, тем лучше. То, что ты видишь здесь, – фигура небрежно повела рукавом, Императору он показался пустым, – не единственный наш способ обретать и направлять силу.

– Ничего удивительного. Вы точно такие же, как безумные аколиты Бесформенного, – пожал плечами Император. – Вся ваша магия-шмагия – человеческие жертвы. Сила крови. Ну, смотри, у меня она течёт. Подходи и бери.

– Именно это мы и собирались сделать, – последовал ответ. – Но, по здравому размышлению, проделав соответствующие расчёты, решили предложить тебе следующее: ты добровольно приносишь себя в жертву…

Правитель Мельина коротко и зло рассмеялся:

– Придумай что-нибудь позабавнее, нергианец. На роль шута ты годишься не очень.

– Ещё нам нужны жизни Сежес и твоей Дану, невозмутимо продолжал всебесцветный. – Тогда мы закроем Разлом. Высвободив ту силу, что ты и чародейка вынесли из пирамиды, и добавив память Деревянного Меча.

– Ага, – кивнул Император. – Прекрасный план. Вот только одна беда – я на слово Нерга больше не полагаюсь. Ты знаешь, бесцветный, я с радостью пожертвую собой ради Мельина, но только зная, что жертва моя не останется напрасной. Поэтому сперва вы за крываете Разлом – а потом я ваш. Как тебе такое пред ложение?

– Не пойдёт, – проскрипел нергианец. – Без жизненной эссенции вас троих мы ничего не сможем.

– Тогда сделки не будет. Тем более что ваш посланник уверял меня, будто бы Нерг не цепляется за физическое существование и в любой момент готов покинуть Мельин.

– Это так, – кивнула фигура. – Но ничего иного мы предложить не можем.

– И ты рассчитывал, что я соглашусь на столь нелепое предложение?

– Нет, – вдруг хихикнула фигура. – Я рассчитывал, что ты слишком поздно заметишь мою западню.

Чёрные импы кинулись со всех сторон, сверху кто-то набросил сеть. Верёвки затрещали под взмахом клинка, лезвие запело, рассекая чёрные тела; карлики падали, мокро шлёпаясь об пол; однако петли летели со всех сторон, не прошло и мига, как Император оказался спутан по рукам и ногам. На полу остались шестеро зарубленных карликов.

Только б не усомнились… Наверное, следовало убить побольше.

– И всего-то? – неприкрыто удивился нергианец. – Лёгкая победа, Император людей. Теперь дело за малым. Осторожно устранить нарушающий баланс артефакт…

– Что ж, устраняй. – Правитель Мельина пожал плечами, насколько позволяли путы.

Нергианец сделал было знак чёрным импам, Императора подхватили, однако последние слова человека отчего-то заставили аколита насторожиться.

– Не пойму, – с оттенком любопытства проговорил адепт, – ты просто глуп и не понимаешь, что тебя ждёт? Ваша раса не способна преодолеть страх смерти. Вы лишь заглушаете его на краткое время, перед тем как совершить самоубийство.

– Считай, что я его не просто заглушил, а задушил вообще, всебесцветный.

– Гм. – Нергианец покачал головой. – Что ж, будет небезынтересно понаблюдать за окончанием твоего пути…

– Когда трагики в моём театре начинают выражаться таким слогом, простонародье забрасывает их тухлыми яйцами.

– Мы, к счастью, в несколько ином месте, – съязвил аколит. – Abre, abre! – поторопил он низеньких носильщиков.

Чёрные импы засуетились вокруг Императора, подхватили его, поволокли куда-то по широкому проходу. Нергианец возглавлял процессию.

Зал с чудовищными мельницами остался позади, Императора вытащили на площадку лестницы; кожа на лице чувствовала движение воздуха, правитель Мельина кое-как повернул голову.

В глубины земли вонзалась отвесная шахта, заполненная слабым зеленоватым сиянием, словно тут светилась каждая из мельчайших частиц воздуха. Вдоль стены вилась спиральная лестница, винтом уходившая вниз. Повсюду – узкие и острые арки входов, иные открывались на лестницу, иные – прямо в провал, и не зря – на глазах Императора из арки прямо в пропасть шагнул нергианец в развевающемся плаще, медленно и плавно опустился вниз, скрывшись в другой арке, как две капли воды похожей на ту, откуда выплыл.

На необычную группу никто не обращал внимания, словно так и надо.

Не думать, что путь вниз – твой последний, что тебя заживо несут хоронить. Не вспоминать о Тайде, о том, кто сладко спит у неё в животе. Пусть уж лучше останется один туман. Он холоден, в нём нет движения и жизни, огни на холме пугающе чужды – однако сквозь липкую мглу тянется рука, закованная в чёрную сталь, надёжная и твёрдая. Рука друга, готового встать рядом и обнажить меч просто потому, что это – друг.

…Однако ж как глубоко мы спустились! Сколько осталось позади оборотов, спираль протянулась сквозь весь Мельин, и концы её, наверное, лежат далеко за его пределами. Есть ли дно у этой бездны, нет ли – Император не сомневался, что в конце пути его лично будет ждать покрытый засохшей кровью жертвенник. Все эти «Великие Ордена» стоят на одном-единственном: на убийстве, отъёме жизни, чужом страдании. Высшие вампиры, если можно так выразиться. Одну такую он уже убил.