Война мага. Том 4: Конец игры

…Последнее из предсказаний Оранжевого мага сбылось, когда кавалерийская турма, шедшая в авангарде, привела очередных послов Семицветья.

Пятеро женщин, на вид — чуть постарше Сежес, от всех оставшихся орденов, кроме Кутула.

— Это наше последнее слово, сын Императора, — начала чародейка в синем плаще. — Мы сдерживаем козлоногих, но наше терпение иссякло. Или ты прекращаешь эту бессмысленную войну, или мы открываем дорогу орде.

— Всё, как и говорил Гахлан. — Правитель Мельина наклонился к уху Сеамни.

— Не всё, — одними губами ответила Тайде. — Пока что они не требуют наших голов.

— Мы уже дрались с этой ордой, — надменно произнёс Император вслух. — Я желаю услышать что-то новое, чародейки, или же вас проводят из лагеря.

Возле каждой из волшебниц застыло по трое Вольных, острия кинжалов возле их шей. Перед Императором — заслон из щитоносцев Первого легиона, мрачных и решительных. Второй ряд — арбалетчики, оголовки стрел смотрят прямо в лица чародейкам.

— Новое? Новым, сын Императора, станет разве что предложение Радуги, чтобы ты поступил подобно великим правителям прошлого, — напыщенно произнесла волшебница Синего Ордена Солей. — Чтобы ты пожертвовал собой ради спасения нашего мира. Но ожидать от тебя подобного с нашей стороны было бы преступно самонадеянно…

— У меня есть встречное предложение, — ровно ответил Император. — Мятежная часть Шести Орденов разрывает союз с баронской Конгрегацией, приносит покаяние и платит выкуп. После чего, оставив заложников, присоединяется к нам. Вашему чародейству найдётся достойное применение.

— Что я говорила, подруги? — Синяя волшебница оглядела спутниц. — Он ни на что не пригоден.

— Не смей оскорблять повелителя, — прорычал Клавдий, до половины выдвигая меч из ножен. — А то я могу и забыть о неприкосновенности послов!

— А ты, дважды предатель, молчи! — ощерилась синяя.

— Прекратить! — бросил Император. — Проконсул Клавдий никого не предавал. Если же тебе больше нечего сказать, колдунья, и твоё посольство окончено, — Кер-Тинор!..

— Нет, нет! — поспешно возразила та, безропотно проглотив оскорбление — «колдуньями» раньше называли исключительно ведуний «из народа», занятых «незаконной волшбой», за которую, как известно, полагалась смертная казнь. — Мы не хотим больше распрей. Мы предлагаем перемирие. Радуга и дальше сдерживает козлоногих, а Император и Конгрегация подписывают мир.

— Вот даже как? — Правитель Мельина поднял бровь. — И что же должен содержать такой договор?

— Вольности и неотчуждаемые права благородного сословия, — отчеканила магичка. — Воссоздание полноправной Ассамблеи Нобилей, неподверженность дворянства имперскому суду, должность коннетабля вместо нынешнего проконсулата, а также…

— Достаточно. — Император спокойно оборвал говорившую. — Можешь не продолжать. Я на это никогда не пойду. Да и вообще, почему Радуга говорит от имени мятежных баронов? Я готов обсудить с тобой судьбу оставшихся Шести Орденов, никак не Конгрегации!

— Судьба Радуги неотделима от участи благородных!

— Чушь, — по-прежнему ровно заметил Император. — Судьба у каждого своя, и с кем её делить — он или она решает сам. Иные маги, например, не сочли возможным делить судьбу с Радугой, я их очень хорошо понимаю.

— Неразумно правителю такой державы опираться на предателей, — высокомерно бросила чародейка.

— Ты, Шённес, кажется, забыла, как ползала передо мной на коленях и сдавала своих товарищей по, гм, тогдашним шалостям, — не выдержала Сежес. — Ты вымолила прощение, а Каррем, Мейтона и Веммити отправились… гм, куда следует.

Чародейка в синем плаще высокомерно проигнорировала слова бывшей волшебницы Голубого Лива.

— У тебя нет выбора, сын Императора, — вновь повторила она. — Или ты садишься за стол переговоров, или мы открываем дорогу козлоногим.

— Отчего ж и не сесть? — пожал плечами Император. — Я направлю своих трибунов, облечённых соответствующими полномочиями.

— А до этого твои легионы останутся на месте! — тотчас выпалила Шённес.

— Ну уж нет, — усмехнулся Император. — Мои легионы остановятся там, где я этого пожелаю, колдунья.

— Тогда — никаких уступок! — яростно выкрикнула та, теряя терпение.

— Мне не нужны твои уступки. — Правитель Мельина твёрдо взглянул Шённес прямо в глаза: — Мне нужен мир в моей державе и навечно закрытый Разлом. И я добьюсь этого. Любой ценой. Ты поняла, волшебница? Любой ценой.

…Посольство отбыло, пригрозив ещё раз, что «жертвоприношения прекращаются», а «сила Нерга» якобы поможет «направить козлоногих тварей на непокорные легионы».

— Едва ли это было разумно, повелитель, — осторожно заметила Сежес, обменявшись взглядами с Баламутом. — Мне кажется, стоило бы вступить в переговоры, выиграть время…

— Мы бы ничего не выиграли, стоя на месте, — убеждённо возразил проконсул Клавдий. — Надо брать Мельин и башню Нерга. А если козлоногие хлынут дальше… не знаю, повелитель. Кишка тонка у магов с эдаким огнём играть, да простится мне это легионное. Не рискнут. Может, в крайнем случае постараются напугать. Они ж за свои шкуры дрожат — любому видно! Словно худой новобранец перед первым боем.