Война мага. Том 4: Конец игры

— Нет, — глухо ответило деревянное существо. — Здесь всё ещё слишком много порядка. Глубже, надо ещё глубже!

— Ну, за этим дело не станет, — заметил Чаргос, тоже опустившийся и принявший человеческий облик. — Только надо поспешить. Скоро силачи намнут друг другу бока и вспомнят о добыче полегче.

— Хотел бы я знать, кто там сражается… — обронила Тави.

— А тут и гадать нечего, — обернулся к ней предводитель крылатых Хранителей. — Бьётся тут один наш маг, прозвищем Эвенгар Салладорский. Давний прихвостень Западной Тьмы, как мы подозреваем…

— И не только, — вставил Фесс.

— И не только, — согласился дракон. — А вот его противники…

— Силой они не обделены, — заметила мельинская воительница.

— Но не те, что сражались на Боргильдовом поле, — вдруг произнесла Райна. — Не Молодые Боги. Не Ямерт и иже с ним.

Фесс наморщил лоб — в этом предмете он разбирался скверно. Но Чаргос слова Райны явно понял как следует.

— Надо идти дальше, вниз. Вернее, лететь. Нам, драконам. А вам, орки…

Зеленокожие удальцы капитана Уртханга не теряли времени даром — вышибли несколько ближайших дверей, зашарили по комнатам. Возвращались не с пустыми руками — местные обитатели знали толк в роскоши.

Фесс поморщился, но останавливать орков не стал.

— А им надо уходить, — докончила за него Клара, повернувшись к мрачному Уртхангу. — Здесь нет чести, капитан. Ни чести, ни доблести. Только полчища безмозглых зомби. Сейчас нам повезло, мы получили передышку; надолго ли? Кицум… он поддержал меня, иначе наш щит просто бы смели. Отсюда надо уходить. Всем. Или наверх, к кораблям… или вниз. Храбрецам-оркам там точно делать нечего.

— Я не… — горячо заспорил было орочий капитан, однако его с поистине архипрелатским достоинством остановил отец Этлау:

— Сын мой. — «Это кто ещё такой?» — громким шёпотом осведомилась Тави. — Ты и твои воины уже совершили все подвиги, какие только может потребовать от вас орочья честь. Вы стянули на себя мертвяков, благодаря чему они и попали под истребительное драконье пламя. Ваша доблесть останется жить в веках, пока стоят Волчьи острова. Уйти сейчас, целыми и с добычей — не трусость, но мудрость…

Его речи прервал очередной раскат грома, опрокинутая пирамида содрогнулась, казалось, до самого недостижимого основания. Медленно раскалываясь на куски, окутанные облаками едкой каменной пыли, рушились скалы вокруг Утонувшего Краба, чуть не к самым небесам взметнулся гейзер, вода, смешанная с паром. Глубокий раскол пролёг по морскому дну, океан ринулся в проломину, добираясь до глубинных слоев. На восток и на запад устремились волны высотой с самый высокий из аркинских шпилей; они натворят немало бед, достигнув суши.

Споры пресеклись. Замерев, все смотрели на медленно поднимающееся облако дыма и пара, совершенно скрывшее южную оконечность острова. В ход там шла магия, не сопоставимая с той, какой владели та же Клара или Фесс.

Разумеется, если не брать в расчёт Алмазный и Деревянный Мечи.

* * *

Познавший Тьму давно разучился испытывать настоящий страх. Даже оказавшись вместе с Ракотом и Гелеррой в замке-западне, он его не ощущал. Настоящего, подсердечного страха, когда перехватывает горло и подгибаются ноги, как бы ты ни пытался выпрямиться.

Сейчас Новый Бог, один из двух некоронованных владык безбрежного Упорядоченного испытывал именно такой страх и ничего не мог с собой поделать.

Хаген и лучшие из подмастерьев едва держались всемером против какого-то смертного мага, медленно отступали, отбиваясь, как могли, да так, что рана на теле Эвиала становилась всё глубже.

Они пытались отрезать мятежного чародея от заполненной Древними сущностями пропасти — напрасно, он не поддался на уловки. Пытались опрокинуть грубой силой — чародей выставлял непробиваемые щиты, ловко отводил заклятья, подставлял под них шары с пленниками. От каменного свода пещеры уже давно ничего не осталось, трескались, крошились и рушились окрестные скалы, пылали деревья, в глубокие трещины врывалась вода. Разломы угрожающе потянулись к самой опрокинутой пирамиде.

Эвиальский чародей сражался мастерски. Да, он накачал себя до предела силой, жертвоприношения и магия крови — сильнейшее оружие; но к таким подмастерья Познавшего Тьму привыкли, они частенько сталкивались с «тёмными властелинами», не умевшими ничего, кроме как пытать и мучить угодивших им в руки несчастных. Тем же самым занимался и приснопамятный Бог Горы, когда ещё не служил Хедину и Ракоту.

Однако их сегодняшний противник умел и многое другое. Многое из того арсенала, что невольно заставляло Хедина вспомнить совсем уж далёкое прошлое, его первые столкновения с Поколением, войну, изгнание, возвращение и последующее восстание, приведшее их вместе с Ракотом на свитые из терновых ветвей «троны Упорядоченного».

Заклятья из арсенала Истинных Магов. Да, упрощённые, да, приниженные; но в сочетании с магией крови в руках смертного чародея они сделались поистине убийственными.