Война мага. Том 4. Конец игры. Часть 1

«Лгут, – подумал Фесс. – Они не могут забрать Мечи сейчас. Не знаю, почему, но не могут. Вот и крутят, вертят, громоздят ложь на ложь и нелепость на нелепость. Мечи им не даются. Они тоже ошиблись, эта парочка. Им удалось вытрясти из меня сведения о схроне. Я вспомнил об Иммельсторне и Драгнире. Но своим успехом полуэльф с приятелем не воспользовались. Вмешались какие-то иные силы или соображения. Могли ошибаться и они сами. Протянули руки к Мечам – а там нечто такое, что заставило отдёрнуться. Нечто, помешавшее даже богам – или тем, кто себя за них выдаёт. Бесспорно, очень сильным магам. Быть может, самым сильным из всех, мною встреченных.

Но Мечи защитили себя сами, не знаю, как, но защитили. И это единственная крупица правды во всей нашей беседе».

– Одним словом, скажи драконам, чтобы перестали… мучить э-э-э… неосязаемую сущность нашей слуги, и покинем этот мир, – решительно бросил Эвенстайн.

– Скажите сами.

– Они нас не услышат, – парировал полуэльф.

– Мы не хотим грозить, некромант, – подхватил Бахмут. – Ты нам нужен. Ты и твои Мечи. Такие артефакты, как говорят сказители, «сами выбирают себе хозяев». Чушь, конечно, но порой самая удивительная чушь, оказывается, имеет под собой что-то настоящее. Так и здесь. А что касается Западной Тьмы… Там вполне управится Клара Хюммель.

– Может, она и управится с Западной Тьмой. Но что потом?

– А потом Мечи должны оказаться у нас, – сверкнул глазами Эвенстайн. – Любой ценой, некромант. Совершенно и однозначно любой.

– Но для этого ты должен принять нашу службу. Выбраться из Эвиала. Подучиться… кое-чему. Мы бы отдали тебе оставшееся наследство Витара Лаэды, то, что он не рискнул брать с собой в Долину – наверное, понимал, насколько шустр у него сынок.

– А Салладорец? Почему ваша слуга защищала его, а сюда явилась требовать у меня Аркинский Ключ?

– Потому что Салладорец – необходимая часть нашего плана, – терпеливо-назидательно заявил Эвенстайн. – Очень обширного и сложного. Он – истребитель Безумных Богов, такой же, каким был твой отец. Эвиал готов породить своего собственного бога…

Фессу пришлось сделать изрядное усилие, чтобы не расхохотаться этой парочке прямо в лицо. Плетут невесть что. Нет, действительно заврались.

– Уходите, господа. Уходите и не возвращайтесь. Если сумеете, отберите Мечи у Клары Хюммель, но, предупреждаю, если хоть волос упадёт с её головы – я разыщу вас в самом дальнем углу Упорядоченного.

– Он не понял, брат.

– Куда ему, брат, – обменялась парочка своими излюбленными репликами.

– Попробуем ещё?

– Не знаю. Как хочешь, Бахмут.

– Мечи у Клары отбирать тебе, Кэр. Раз Мечи позволили тебе спрятать себя, значит, «признали тебя», да простятся мне подобные слова, достойные лишь последнего из последних сказочников. Между вами есть связь, а вот между ними и Кларой Хюммель – нет. Она сможет их использовать, но спрятать так, как ты, – никогда. После того как падёт Западная Тьма, тебе предстоит вернуть Мечи себе. С нашей помощью ты сумеешь проделать это так, что с головы госпожи Клары действительно не упадёт ни один волос. Но времени терять нельзя. Бог Эвиала готов родиться. И мы имеем все основания опасаться, что он окажется не менее безумным, чем те, в бою с которыми сложил голову твой доблестный отец. Западная Тьма – безделица, пустяк по сравнению с ним. И тут нам понадобится даже Салладорец. Мы не вправе отказываться от какого-то орудия, только потому, что нам не нравится его цвет. Лишь бы разило наверняка.

Ты, похоже, решил-таки, что мы тебя обманываем. Пытаемся выманить из Эвиала. Ты… м-м-м… вообразил, что мы, скажем, принесём тебя в жертву на могиле твоего отца, чтобы только добраться до, к примеру, какого-то спрятанного им артефакта. Досадно, если это так, некромант. Мы всегда ценили твою способность рассуждать непредвзято. Пойми, за нами – сила. Мы можем уничтожить ту же Долину, пусть это и покачнёт Равновесие. Но – можем. Потом придётся спасать невинных, случайным образом оказавшихся на дороге у Судьбы, но сделать – мы способны. Маги острова Брандей тоже долго не верили, что мы можем взяться за них всерьёз.

– Брат, едва ли он слыхал о Брандее.

– Верно. Хотя, поройся он как следует в отцовских архивах, наверняка нашёл бы упоминание.

– Витар зашифровал очень многое в своём дневнике, будь снисходителен к молодому Лаэде, брат.

А вот тут они не врали. Записи отца действительно перемежались страницами каллиграфически выведенных значков-иероглифов. Когда-то Фесс (или, точнее, подросток Кэр) пытался разгадать эту головоломку, но отец знал толк в шифрах.

– Мы тебя не обманываем. Нам нет в этом нужды. Ты нам слишком нужен, чтобы опускаться до лжи. Тем более такой, что видна сразу.

Ну что, убедили мы тебя?

– Нет, – спокойно сказал Фесс. – Много вы тут наговорили, да плохо получилось. Могу только повторить – уходите и не возвращайтесь. С Эвенгаром, Западной Тьмою, Кларой Хюммель и Мечами я стану разбираться сам. Остановите меня, если сможете.

Призраки переглянулись.

И – впервые – ничего не ответили. Просто растаяли в воздухе.