— Сколько ты хочешь за нее? — выпалил Сол, излишне взволновано и быстро. Налажал. Нельзя было показывать, что он настолько заинтересован.
— Я же сказал — это подарок. Я в курсе, что она нужна тебе, Сол. Девица все мне рассказала. Считай это выражением моей доброй воле к тебе.
— Я заплачу тебе, Меченый, — повернув голову, прошептала Гюрза, — я заплачу столько бабок, сколько ты в жизни своей не видел. Только свяжи его и кинь в клетку.
Усмехнувшись, Меченый ответил:
— Заманчиво, но я вынужден отказать, зеленоглазая. Сол, человек с кем дело вести надежнее, что касается тебя, то я буду скучать…, — он схватил ее за волосы и пихнул к своим людям, — …первые пару дней! Подготовить! Живо!
— Сука, ты пожалеешь об этом, Меченый! — она рвалась и кусалась, готовая выцарапать глаза его парням, — Он предаст тебя, эта гнида предаст тебя! Пустите! Ненавижу вас, ублюдки!
Ее проклятья были прерваны хорошим ударом под дых. Бил громила. Да так, что она вытаращилась и захватала ртом воздух. Ноги вмиг стали ватными, перестав сопротивляться, Гюрза сразу же почувствовала, что ее потащили прочь.
Все дальше от площади, от всех этих людей и от Меченого, пропади он пропадом…
Мешок на голове не давал нормально дышать. Ее тошнило. Очень сильно.
Машину трясло и подбрасывало, каждый раз, как она налетала на какую-нибудь кочку или ухала в яму.
В ушах стучало, казалось, сердце продирается наружу, вырываясь через грудную клетку.
Она не знала, сколько времени ее уже везли. Все превратилось в какой-то безумный, тошнотворный кошмар. И когда он уже готова была потерять сознание от усталости, машина вдруг остановилась.
Дверцы лязгнули, ее подхватили и выволокли, швырнув на землю. Под ногами зачванькало. Сырая земля. Она попыталась подняться, но подошва чьего-то сапога впечатала ее голову обратно в вязкое месиво. Мозг, кажется, готов был брызнуть из ушей. Подошва давила так, что ее голова готова была расколоться, как спелый орех, как голова Быка, которую она размозжила, едва попав на тот проклятый остров. Не в силах сдерживаться, она закричала. Давление медленно ослабло.
Ее подхватили под мышки, поставили на ноги и потащили в неизвестность.
— Наконец-то! — Сол скинул с себя майку, оставшись в одних штанах. Его просто распирало от счастья.
Подойдя к сидевшей на стуле женщине, он сорвал с ее головы черный мешок и отшвырнул его в сторону.
Она резко подняла голову, но глаза открыла не сразу. Не смогла. Слишком больно.
— Очнись, ну давай же… — Сол кивнул своему парню, и тот отвесил женщине пощечину, не особо сильную, но очень бодрящую.
Ее голова дернулась назад и осталась так, в откинутом положении. Из разбитой губы потекла струйка крови.
— Дай ей воды, — с досадой приказал Сол.
Его парень, внушительных размеров азиат, схватил ее за волосы и, придерживая голову, начал вливать в горло женщины холодную воду. Она закашлялась, дернулась и вышибла чашку из его рук.
— Отлично, — усмехнулся Сол, — рад, что ты очухалась. Как насчет милой беседы перед ужином, Маллиган? Надеюсь, ты не возражаешь?
— Пошел ты…
— Я? О нет детка, с меня достаточно дерьма, которое ты мне преподнесла. В течение трех недель я искал своих ребят. В течение трех недель они не выходили на связь, а это значит только одно…
— Они сдохли, — хрипло рассмеялась Гюрза, и, тут же получив по физиономии, раскашлялась. — Святая ебатония… скажи-ка своему ублюдку, чтобы перестал, иначе очень сильно об этом пожалеет.
Парень оскалился и замахнулся для удара.
— Погоди, — Сол склонился над ней, — рассказывай, как это случилось, что с Быком?
Ее губы растянулись в зверином оскале.
— Бык гниет под ласковым солнышком на том берегу, где я его в последний раз видела.
— Ты убила его?
— Его убила похоть. Жажда наживы и вера в тебя, Сол…. также, как и тебя, вера своего благодетеля.
— О ком ты говоришь?
— О Прайсе… о сукином сыне, который нанял тебя и твоих людей, чтобы добраться до моего отца и его денег.
Несколько мгновений коротышка молчал, словно пытался понять смысл сказанных ей слов.
Он что не врубается?
— Перестань, — прорычала Гюрза, ее начало трясти, — не прикидывайся, что не знаешь.
— Прайс, — произнес он ненавистное ей имя, — Что ж, Прайс, так Прайс… скажи-ка мне лучше, где бабки?
Она молчала, впившись в него взглядом. Предыдущие слова коротышки очень не понравились Гюрзе.
— Ты оглохла?
— Где Прайс? — задала она встречный вопрос.
— Там, где ему и положено быть, — ответил Сол. — Где бабки?
— Там, где им и положено быть, — с издевкой ответила женщина.
На этот раз Сол своего парня не остановил.
— Он забьет тебя на смерть, сучка, мне не до шуток, где бабки твоего ебучего отца? На судне? Хорошо, где оно затонуло?
— Скажи мне, где Прайс и отпусти, и тогда я скажу тебе, где деньги…
— А не офигела ли ты, а, Маллиган?
— Скажи мне, и возможно, мне не придется вытаскивать тебя из того дерьма, которое грядет.
— Да что ты несешь, ты просто не представляешь, в какой ты заднице…
Она хрипло рассмеялась. Внутри все ходило ходуном.
— Тогда мы в одинаковой заднице, приятель.