Война миров

— Да, кстати, — оживился Павлов. — Мне тоже интересно. Ты же меня чуть не выдала своим спокойствием.

Я растирала запястья.

— Дима, я была спокойна, потому что смирилась. Я поглядела на Флинна, сравнила ваши кондиции — и решила, что ты с ним не справишься. А федералы тупо не успеют вовремя. И смирилась.

— Но меня-то ты раскусила? — Он прищурился.

— Нет, — я улыбнулась. — Зачем? Я знала наверняка. Как Радха и сказала, тебе своя шкура дорога. Дима, я очень внимательно изучила светскую хронику Сибири. Тебя бросила жена и собралась замуж за молодого и перспективного олигарха. Ты в свое время устроил политический кризис, чтобы добиться ее взаимности. Русские не идиоты и не позволят тебе дважды сыграть эту игру. Значит, надо искать другие решения. Насколько я помню, ты ведь не был обвенчан с женой, у вас гражданская регистрация. А со своим олигархом она собралась венчаться. Церковные браки на Сибири не разводят. Ты можешь что-то предпринять только до свадьбы. Их свадьбу уже три раза откладывали, ходят слухи, что по личной просьбе государя. А ты сам торчишь здесь, вместо того чтобы решать личную проблему. Вывод? А вывод, что ты здесь по личному поручению царя. Поручению настолько важному, что царь убедил твою жену отложить свадьбу, чтобы дать тебе шанс примириться с нею. Разумеется, только при успехе твоей миссии. А что может быть интересно царю? На Сибири сектанты закрепиться не смогли. Ее и гражданская война не затронула бы почти. Отделяться и жить автономно русским не впервой. Значит, все эти тайны Чужих царя не волнуют. А вот что его может волновать — это открытый для сибирского грузового потока порт на Калипсо. На той самой Калипсо, которая недавно перешла в руки Маккинби. И я подозреваю, что не без помощи русских. Это же единственная транспортная артерия достаточной мощности, которая связывает Сибирь с обжитой частью галактики. И которая из-за Энстона долгое время была для вас недоступна. Таким образом, окончательный вывод — вот мы и есть твоя собственная шкура в этой операции.

Павлов криво усмехнулся:

— Делла, если б было все так просто…

Вокруг нас уже собрались все. Ашен проверил время, затравленно оглянулся и сквозь зубы процедил:

— Внимание…

* * *

По земле прокатилась дрожь. Легкая, но узнаваемая.

С пронзительным шорохом в сотне метров от нас из шахты вырвалась ракета. Вознеслась свечой, на высоте около километра довернула и легла на боевой курс. Задрав голову, я смотрела, как она гоняется за машиной Ронту. Надеюсь, Ашен не спятил и не снарядил ракету ядерной боеголовкой.

На ясном небе вспыхнула звезда, рассыпалась ослепительным фейерверком. Я машинально, как в детстве после молнии, начала считать секунды.

Отдаленный грохот докатился до нас очень не скоро.

— Я так рассчитал, чтобы не над жилыми кварталами, — сказал Ашен. — Нам и за этот взрыв московиты предъявят, конечно, но мы скажем — извините, форсмажор…

Он посерел, его трясло, зубы стучали. А потом он начал нервно хихикать.

— Представляете, все по закону. Он сам и утвердил это распоряжение… Представляете? Ну я извернулся…

— Зря ты так резко, — укоризненно сказал Павлов. — Его, между прочим, на финише уже ждали.

Ашен выругался.

— Как ты еще решился-то, — фыркнул Август.

— Я не мог допустить! — фальцетом воскликнул Ашен. — Понимаешь? Просто не мог!

…Ашену казалось, что надеяться ни на кого нельзя. Все ведут свою игру. А ему нужно спасти человечество. Раньше здесь были жилые кварталы. Их снесли, но все подземные коммуникации сохранились, особенно чуть поодаль от главного ствола, соединявшего бункер с поверхностью. Трое суток назад в канализационной шахте смонтировали пусковую установку. Сутки назад ее зарядили. А дальше все зависело от ловкости рук. Ашен секунду подержался за сейфик, этого хватило, чтобы прилепить к днищу крохотный маячок. Через минуту тот заработал, дав сигнал на запуск ракеты и наведя ее на цель.

Мария разрыдалась, сев в кучу песка. Веста и Фатима вдвоем утешали ее. Павлов заметил, как Тесса и Ясмин Фора пытаются уползти и скрыться, но преследовать не стал. А смысл? Куда они денутся?

— Послушайте, федералов кто-нибудь вызвал? — спросил Крис. — Что мы тут паримся-то, в самом деле…

Я следила за Августом. Странный он какой-то. Он двигался, как сомнамбула, будто не понимал, где он и что происходит. Подошел к красной машине, погладил ее по корпусу.

— Федералы уже в пути, — сказала я.

— И они, конечно, знают, куда прибыть? — спросил Павлов с подозрением.

— Конечно, Дима. Они знают все.

— Слушай, открой секрет: как ты это сделала? Ведь не было на тебе ничего. Не было! Ну расскажи.

— Ни за что.

Август подошел к нам, ступая непривычно тяжело. Выглядел он хуже трупа.

— Жаль, перстень погиб, — сказал он невыразительно. — Коды доступа-то я восстановлю. А вот архив был в единственном экземпляре.

Павлов хохотнул, вынул из кармана перстень и отдал ему:

— Наслаждайся. Не думаешь же ты, что я мог отдать настоящее герцогское кольцо? Уничтожать произведения искусства — нехорошо. Кстати, Делла, с твоей стороны это было не слишком умно — носить при себе оригинал.