Война миров

Как только я сообщил своё имя, а пользовался я тем же, Роман Брайт, так меня знали в этом мире, то меня сразу же забрали от разведчиков, особисты стрелковой дивизии, в штаб которой я попал, были предупреждены, и сразу сообщили по рации обо мне в штаб фронта. Там подтвердили, что за мной высылают самолёт. Мол, пусть подготовят площадку. Связной самолёт прилетел, когда я вместе с остальными зрителями наблюдал за воздушным боем в небе. Немцы, наконец, спохватились, но было поздно, две армии ушли глубоко в их тыл, ещё одна сейчас заканчивала окружать пехотный корпус, что занимал тут позиции. Пока шло всё, как и планировалось. Немецкие летуны появились над нашими позициями и их отогнали наши соколы. Хорошо отогнали, трёх уж приземлили, научились-таки быть немцев воздухе. Причём умением, а не количеством.

— Это за тобой, — хлопнул меня по спине старшина здоровяк, именно его бойцы охраняли меня, пока я находился в штабе стрелковой дивизии. Два полка ушли далеко вперёд, а сам штаб с третьим полком занимались сбором трофеев. Это на них повесили.

Посмотрев в сторону заходившего на посадку «У-2» я кивнул, действительно за мной. Рядом с дивизионом было поле, вполне ровное. Бойцы уже подготовили его для приёма связного, так что когда тот совершил посадку, я в сопровождении охраны направился к самолёту. Кстати, старшина и его бойцы были из противодиверсионной группы начальника особого отдела дивизии. По штату таких сил он иметь не мог, они числились за раздутым штатом комендантского взвода, но отделение из пятнадцати бойцов подчинялось только особисту. Тот собирал их по одному человеку, год уже воют, так что это была спаянная команда боевиков. Фактически егеря, вроде немецких, но уже нашего разлива. Они чистили тылы дивизии, когда это было необходимо, да и профилактика была на них. Спецы, что тут ещё про них скажешь.

Опознавшись с пилотом, я занял второе место и после недолгой тряски утлое судёнышко на бреющем поползло в наш тыл. Мне после глайдера скорость полёта этого биплана казалась детской, не серьёзной. Как бы то ни было, но уже через тридцать минут мы заходили на посадку у знакомого городка, где и располагался штаб Второго Украинского фронта. Кстати, о том, что Малиновский всего как несколько дней принял эту должность, я не знал, в войсках сообщили ребята. До этого тут Конев командовал. Однако простым бойцам понравилось как лихо начал новый комфронта, так что впечатление тот этим прорывов составил очень неплохое. Сыграл на популярность и победил. Конечно, вряд ли генерала это интересовало, но нашим фактически случайным знакомством он воспользовался вовсю и не проиграл. Только что сообщили об освобождении сразу двух польских городов и об окончательном окружении пехотного корпуса немцев. Замкнулось колечко. Войска что замыкали его шли чуть ли не парадным строем. Некому им было встать на пути, так что по дорогам, на машинах, танках и другой бронетехнике подразделения одной из армий закончило окружение и вставало в оборону. Теперь ожидалась муторная работа по обескровливанию и ликвидации корпуса. Опыт бойцы и командиры такой уже имели, так что были уверены в своей победе.

— Вернулся уже? — мельком обернулся генерал, когда сопровождающий провёл меня в штаб.

— Да, — кивнул я и, посмотрев на одного из офицеров штаба, тот тоже удивлённо смотрел на меня, подошёл и мы обнялись, хлопая друг друга по спинам.

— Знакомы? — заинтересовался генерал.

— Вместе в одном танковом корпусе служили, товарищ генерал армии, — пояснил майор Никольский. — Я тогда старлеем был, так же в оперативном штабе служил, а Брайт молодой командир из особого отдела. Следователь.

— Ага, а ещё мы в одной хате у одной хозяйки комнаты снимали, — подтвердил я.

— Он перед самым прорывом пропал, попал в засаду к немецким диверсантам, я думал он погиб. Все так думали, немцев всех уничтожили, до одного, пленные были. Так и узнали, что Рома смог отбиться от них и в одиночку уйти в лес. Раненый. Искали, думали, где раненый лежит, так и не нашли. А он жив оказывается.

— Повезло, к хуторянам попал, отлежался, — пояснил я.

— Времени пообщаться нет, — сказал Малиновский и кивнул мне, мол, отойдём. — Я с Самим разговаривал. Интересовался он тобой. Каждые полчаса Родион Яковлевич докладывает товарищу Сталину о прорыве укреплений противника. Пока всё складывается удачно. В некоторых местах углубились на сорок, а то и пятьдесят километров, практически не встречая сопротивления.

— А окружение корпуса как же? — удивился я.