Воина миров. Второе пришествие

«Но как? Как это может быть? – Джек метался, бросаясь рассудком в разные стороны, старался ухватить всю громаду обрушившихся на него откровений. – Персифаль Уотсон, гений, стремящийся спасти человечество… и таким путем? Чем же это лучше того, что сделали марсиане? Неужели это судьба каждого, кто прикоснется к знанию о наследственности, о назначении генов? Так вот, что он скрывал все это время! Его идея, его предложение, которое спасет мир. Как страшно! а этот молодой ученый, которому открылось чудовищное знание, не испугался пойти наперекор, разрушить карьеру, рискнуть всем… Что за мужество! Вот не знаешь, где найдешь… в нас столько общего. Я решился на этот эксперимент, отринув все, а он решился тоже, и не менее отчаянно. Да, похоже, он говорит правду. Война не может быть выиграна такими средствами. Я должен присоединиться к нему».

– Просто выпейте это. Это все, что я могу сделать для вас, – сказал Лозье, заметив, как загорелся огонек в глазах собеседника. Он знал, о чем говорит подобный огонек.

Часть III. Расплата

Глава 1

Человек в белом, плотно облегающем костюме стоит в окружении толпы. Люди держатся на расстоянии, давая простор для движений, окружают плотным кольцом. Лица сливаются в сплошную ленту неровного кружева, она опоясывает человека, чуть извивается, переливается оттенками кожи. Все напряжены, боятся пропустить мельчайшую деталь.

Перед человеком возникает ослепительный золотой шар, пульсирует, чуть приплясывает в воздухе. Шар срывается с места, уходит в высь. на его месте рождается прозрачная, сверкающая ледяными гранями призма, уносится догонять шар, ложится на прочерченный золотым сиянием овал. Фигуры пытаются догнать друг друга, но расстояние между ними неизменно. Человек следит за полетом глазами, тело расслаблено, поза спокойна.

Неуловимым броском призма прыгает за шаром, но в образовавшемся разрыве возникает черный цветок, раскрывшийся сотней бархатных лепестков. Равновесие восстановлено. на лицах зрителей появляются улыбки одобрения, эффектное начало нравится, но они ждут большего.

Стремительно, давая прежним фигурам сделать всего пару кругов, в хоровод врываются все новые и новые предметы. Их разнородность только сильнее раззадоривает публику, многие начинают хлопать в ладоши. Круг больше не вмещает всех предметов, он раздвигается, едва не касаясь пола. Теперь в бешеном хороводе гонятся друг за другом бумажный кораблик, вереница чашечек кофейного сервиза, стул с витиеватыми деревянными ножками и плетеной спинкой, свеча с нервно бьющимся пламенным язычком, колесо от велосипеда.

Рукоплескание сливается в единый шум, слышны возгласы, детский смех. Жонглер невозмутимо разглядывает безумный круговорот, удерживая его, казалось бы, всего лишь силой мысли. Дружный, монолитный вздох удивления накатывает от толпы словно морская волна. К хороводу присоединяется книжный шкаф, набитый томами в разноцветных переплетах. Завихрения воздуха от пролетающих вещей колышут черную прядь на лбу жонглера. Предметы реальны, шкаф поскрипывает, спицы в велосипедном колесе со свистом режут воздух.

Публика в восторге, овации не стихают, успех номера феноменален. Вдруг летящие предметы исчезают, оставляя после себя лишь завихрения бурлящего по инерции воздуха, и в круге остается только человек в белом. на его лице наконец появляется осмысленное выражение, проявление эмоций. Губы чуть тронуты улыбкой, глаза едва прищурены. Он делает медленный глубокий вдох.

Джек разлепил веки. Теперь добавился шкаф. Сон в очередной раз расширился, дополнился деталями, но суть была все той же.

Он прислушался к себе. Тело расслабленно лежало на мягком диване, Джек по-прежнему был в своей комнате, в обстановке ничего не изменилось. в организме тоже. Оставалась еще одна ритуальная проверка. Он скинул одеяло, поднялся, прошел в ванную. Без удивления изучил картину в зеркале – темноволосый мужчина, около тридцати. Усталые, не до конца оправившиеся ото сна глаза, подстриженные усики топорщатся, примятые подушкой, на щеках щетина. Расправил плечи, потянулся, хрустнули суставы. Облегченно вздохнул, привычно, не задумываясь, стал умываться.

«Что ж, теперь можно уже не ждать. Лозье оказался прав, слава Богу. Как бы отблагодарить его? Что можно дать человеку, спасшему тебе жизнь? Есть ли адекватный ответ?»

Иногда Джек позволял себе вспомнить, какой участи удалось избежать с помощью молодого доктора, рискнувшего всем ради сохранения человечности в некоем Джеке Ридле. Представив себя однажды тварью, сосущей кровь у обездвиженной жертвы, Джек уже не мог отделаться от этого кошмара. Он старался заглушить его в себе. в последнее время, воспоминание приходило все реже, но полностью не исчезло. Джек лишь научился рефлекторно переключаться на мысли о чем-нибудь другом. Этого удалось избежать, это в прошлом. Но надо подумать и о будущем.