Воина миров. Второе пришествие

Он заранее знал, что все в полном порядке, но ему нравилось смотреть, как изображения сменяют друг друга, как лаконичные пиктограммы постоянно сообщают свежую порцию технических данных. Когда он смотрел на этот калейдоскоп, на окружающую демонстрацию технического могущества, Иррату начинало казаться, что он близок к пониманию причины бедственного положения его народа. До сих пор, правда, Иррат не разгадал эту загадку, но теперь, когда у него столько времени впереди, был уверен, что найдет ответ.

Конечно, он знал историю. Она передавалась из уст в уста, ее помнил каждый, кто хоть раз, ребенком, услышал от своей матери волнующий рассказ. После постижения страшной истины детство заканчивалось. с Ирратом было точно так же. Но ему всегда казалось, что большинство упускает какой-то скрытый смысл, какой-то самый важный из подтекстов. Он предполагал, что историю невозможно было воспринять во всей полноте, потому что уже никогда им не поставить себя на место предков. Тяжесть собственного положения давила на них и не позволяла тратить время на такую роскошь, как воображение.

Пилот протянул руку к плоскости серебристого металла. Палец легко коснулся клавиши, отвечающей за выбор внешней камеры, дающей изображение для панели главного вида. Его взгляду предстала панорама за кормой. Камера была установлена строго на оси, а несложный механизм поворачивал ее в противоположную сторону, компенсируя вращение корпуса. Он видел красновато-бурую поверхность пустынь, рассеченную стрелами каналов. Кратеры покрывали большую часть поверхности, многократно наслаиваясь друг на друга. Иррат знал, что это следствие близости каменного пояса и разреженности атмосферы, не дающей незваным гостям сгорать и разрушаться на подлете.

Центр картины занимало чудовищных размеров ослепительно белое пятно, расползающееся во все стороны. Оно покрывало уже внушительную часть поверхности, становилось все больше с каждой минутой. Выброс пара, уже полностью покрывший Вулкан со всеми его подножиями, прилегающими долинами и каньонами. Под облаком скрывалась и стартовая площадка, и город, и каналы с плантациями вдоль берегов.

Это было последнее облако, снаряд Иррата замыкал череду стартов. Разрушительный эффект от каждого взлета не позволял выполнить слишком много запусков. Величайшее искусственное сооружение на планете должно было подвергнуться капитальному ремонту, прежде чем его можно будет снова использовать для кошмарных целей. Следующий снаряд мог и не взлететь, поэтому риск был неприемлем. К тому же, экипировка сил вторжения на этот раз была значительно лучше, что вселяло уверенность в надлежащем исходе даже при участии столь малого числа боевых единиц.

Мысль о пассажирах породила очередную волну ненависти, которой Иррат поддерживал себя в последние годы. Он ткнул пальцем в клавишу выбора внутренних передатчиков. Главная панель померкла, погрузилась в сумрак, слабо подсвеченный резервными лампами. Несколько тусклых светильников располагались по всему объему грузового отсека, давая представление о расположении самых важных объектов. Выбранная Ирратом камера давала вид на главную область – ряд коконов, каплями вытянувшихся к полу под тяжестью заключенных в них спящих тел.

«Они никогда не остановятся. Только физическое уничтожение может прекратить их попытки. Любые другие препятствия не имеют для них никакого значения. Они оцениваются лишь временем на их преодоление. Как жаль, что мы оказались не способны к тому же. Это все эмоции, они погубили нас».

Иррат рывком потушил панель и закрыл уставшие глаза. Горечь сожаления вытеснила ненависть на второй план, и он погрузился в пучину воспоминаний. Это всегда помогало вернуть нужный настрой, без которого он не мыслил выполнение дела своей жизни. Но настрой почему-то не возвращался. Вместо этого Иррат вдруг почувствовал тяжелый груз безразличия и пугающее стремление устраниться от любых дел. Он провалился в отрешенность, так и не успев задуматься над странной переменой.

Глава 3

Вторжение марсиан, произошедшее в конце прошлого века так неожиданно, и так же неожиданно захлебнувшееся, в корне изменило жизнь на всей планете. Наши неожиданные микроскопические защитники неотвратимо сделали свое дело, подарив человечеству шанс переосмыслить себя. Шанс, который некоторые скептики в то время поспешили назвать незаслуженным. Но, к счастью для всех выживших, события в мире стали развиваться совсем не так, как уже начали было представлять себе отдельные фаталисты. и развитие это оказалось настолько бурным и всеобъемлющим, что с лихвой перекрыло по масштабам то, что послужило причиной.