Война на личном фронте

Лишь со второй попытки она кивнула и направилась к шкафу, я же сосредоточилась на Ами. Проблемы нужно решать по мере поступления, иначе я сегодня свихнусь. Убрав одеяло, я спросила:

— Сможешь встать?

— Думаю, да.

— Я тебе помогу. Садись сюда.

Я усадила её на стул, лицом к его спинке. Так я могла её спокойно перевязать, не опасаясь, что она брякнется на пол. Ами сидела, неестественно выпрямившись — раны на спине давали о себе знать. Из одежды на ней были только повязки, но это если и беспокоило её, то она не подавала виду.

Обложившись бинтами, антисептиками и вообще всем, что могло понадобиться, я приступила к делу. Осторожно разрезав бинты, я стала снимать старую повязку. Местами, пропитанная кровью, она присохла к телу, и это не могло не быть больно, но Ами молча терпела. Охнула лишь тогда, когда я сняла последние бинты.

На самом деле раны выглядели уже лучше. Они зарубцевались и не кровоточили, обратившись в шрамы, неровные и довольно устрашающие. Но через два-три дня от них не останется и следа. Организм возьмёт своё.

Тина как заворожённая следила за моими действиями. Когда же увидела спину Ами, то побелела, как полотно, проговорив:

— Как можно ходить с такими травмами? Ей нужно в больницу и немедленно! Вызвать скорую помощь?

— Нет. Больница ей не поможет, будет лишь хуже, — возразила я, смазывая спину девушки антисептиком.

Как я ни старалась быть осторожной, одна из ран все же открылась. Ами как-то резко вздохнула, и тоненькая алая струйка крови потекла по её спине. Тина ойкнула и убежала на кухню.

Кровь удалось остановить без особого труда. Потом я приступила непосредственно к перевязке. Получилось неожиданно хорошо, хотя опыта в этом у меня не было никакого. Закончив, я спросила у девушки:

— Ну, как ты?

— Спасибо, хорошо. Я тебе так благодарна!

— Да ладно. Ой, да ведь тебе нужна хоть какая-то одежда. На, держи, — я достала ей свою последнюю пижаму. В последнее время на них резко повысился спрос.

— Давай, одевайся и ложись в постель. Спи.

— А ты?

— Не беспокойся, мы с Тиной удобно расположимся на диване.

Ами пыталась ещё что-то сказать, но быстро провалилась в сон, от которого её сейчас вряд ли бы что могло пробудить. Сон оборотня. Это хорошо. Он исцелит если не её душу, то тело.

Я вышла на кухню. Пришло время поговорить с сестрой. Разговор обещал быть не из лёгких. Мне предстояло многое объяснить.

Тина сидела за столом, обхватив голову руками. Лицо ошеломлённое и какое-то застывшее. Подняв на меня глаза, она глухо спросила:

— Я случайно не попала в параллельную реальность?

— Нет, — мягко ответила я, присаживаясь рядом.

— А очень похоже, — вздохнула она, запустив руку в волосы.

— Кристина, думаю, нам нужно серьёзно поговорить обо всем, что сегодня произошло.

— Да уж! Сначала ты раскидываешь парней, словно женское воплощение Джеки Чана. Я знаю, что ты занималась борьбой, но такая сила! Никогда не видела тебя такой! Потом говорящая кошка. Ещё Амарис у нас дома. Да ещё в таком состоянии! Ей нужно в больницу, чтобы там хотя бы обработали её раны!

— Я уже говорила, ей нельзя в больницу, это может привести к куда более трагическим последствиям. А её раны дня через два полностью заживут.

— Но чем может быть опасна больница?

— Врачи могут понять, кто она такая, а этого нельзя допустить.

— Да что с того, если они узнают, что она известная певица? — непонимающе вопрошала Тина.

— Дело вовсе не в этом, а в том, что Ами… оборотень. Как и я, — сказано было так, будто я призналась в ужасном преступлении. Да что уж теперь? Все слова произнесены, и уже неважно как.

— Чего? — переспросила Тина. — Ты меня разыгрываешь, да?

— Нет, я никогда не была так серьёзна.

— Но… такого просто не может быть!

— Может, и не только это, — вздохнула я.

— Но почему тогда никто не знает об этом? — она все ещё отказывалась верить.

— Потому что мы тщательно избегаем огласки. Ну, как мне ещё заставить тебя поверить? — в смятенье проговорила я. У меня остался только один аргумент — дать ей все увидеть своими глазами. Положив руки на стол, я сказала, — Смотри на меня, уж это должно тебя убедить.

Я позвала своего зверя, и он с любопытством выглянул из моих глаз, заставив зрачки сузиться, в них замерцал серебристый свет. Но это ещё не все. Мышцы на руках пришли в движение, ногти подались вперёд, обращаясь в чёрные когти пантеры, а губы чуть оттопырили внушительные звериные клыки. На этом я остановилась. Ей богу, не собиралась я полностью перекидываться.

Но и этого, как я поняла, оказалось более чем достаточно. Глаза сестры увеличивались прямо пропорционально моим изменениям. Под конец она не выдержала, вскочила со стула, но при этом не сводила с меня расширенных глаз. Шумно сглотнув, Тина тихо проговорила:

— Ни фига себе! Никогда не видела ничего более удивительного!

Я лишь усмехнулась.

Сестра осторожно протянула ко мне руку, но застыла в нерешительности над моей ладонью. Страх боролся с любопытством и явно проигрывал. Я сказала:

— Давай, трогай. Это не опасно.