Война на Свалке

— Не! Ну ты полюбуйся! — возбуждённо воскликнул Шнык. — Что делают! Что делают!

Шнык энергично ткнул пальцем в экран видеонаблюдения. Чуть дырку не проколол.

— И ради вот этого ты вытащил меня из тёплой постельки и приволок на наблюдательный пункт, — Чаг демонстративно зевнул и потянулся всем телом.

— Да ты внимательней смотри! — Шнык не унимается. — Ты чего? Не догоняешь?

— А что тут догонять? — Чаг присел на железный стульчик. — Они уходят. Просто уходят.

— Правильно! — Шнык поднял указательный палец. — Космические пехотинцы покидают первый городской уровень.

А, ведь, и в самом деле? Чаг попытался потереть кулаками опухшие от сна глаза, но руки ткнулись в забрало шлема. На наблюдательном пункте, как и на улицах Финдоса, нельзя находиться без борга.

За три месяца космические пехотинцы основательно засели на первом городском уровне. Восстановили освещение нескольких главных улиц и установили мобильные системы жизнеобеспечения в некоторых домах. Базовый лагерь у подножья Лакмары не лучшее место для долговременной стоянки. Вот космические пехотинцы и предпочли перебраться под землю в гораздо более комфортные дома и квартиры.

Недели три-четыре тому назад командование вообще решило прекратить беспокоить противника на первом городском уровне. От мелких стычек проку чуть, потери одни, а вот раскрывать последние ещё не найденные ходы ни к чему. Пригодятся ещё. После каждой новый стычки космические пехотинцы раз за разом прочёсывают первый городской уровень дом за домом. Вон! Чаг посмотрел на большой экран видеонаблюдения: работающих камер и так чуток осталось. А тут на тебе.

С раннего утра, едва стих шторм, космические пехотинцы развернули бурную деятельность. Командование с перепугу приготовилось отражать крупномасштабное наступление. А на самом деле противник развернул крупномасштабную эвакуацию. Грузовые вездеходы принялись без устали таскать на выход из города многочисленные контейнеры и цистерны. Одно за одним космические пехотинцы освободили занятые под казармы, штаб и госпиталь здания. А ещё через два часа отключили и вывезли последнюю мобильную электростанцию. Сейчас на первом городском уровне остались только усиленные караулы возле аварийных лестниц и взорванных автоспусков.

Чаг окончательно проснулся и с удивлением уставился на большой экран. И в самом деле дежурившие возле Автоспуска № 1 респы развернулись и засеменили прочь. Следом, грациозно развернувшись на пяточке, последовала «Шельма». Последними боевые посты оставили космические пехотинцы. Ещё минута, и площадь Десяти столбов опустела.

— Не нравится мне это. Очень не нравится, — заявил Шнык. — Да и начальству, быстрей всего, тоже. Готовься… — загадочно протянул Шнык.

— К чему? — не понял Чаг.

— Ко всему, — неопределенно ответил Шнык.

В одном Шнык оказался прав на все сто: едва последний космический пехотинец вышел из Главных ворот, как поступил приказ немедленно занять первый городской уровень. Отдельным указанием последовало требование тщательно обследовать оставленную противником территорию. В числе передовых отрядов оказалось третье отделение первого взвода. После возвращения из рейда в Изумрудную долину, Чага со Шныком вновь направили в первую роту Народной армии, которую по неизвестным причинами перевели в гарнизон столицы Финдос.

По секретному проходу на Серебристой улице третье отделение вышло на первый городской уровень недалеко от центральной площади. Чаг оглянулся по сторонам — никого.

— Отделение, пошли, — Шнык махнул рукой в строну Площади пионеров.

Радоваться или бояться? Чаг насторожено шагает вдоль домов по Серебристой улице. Третьему отделению приказано обследовать Площадь пионеров, в некотором роде логово врага. По данным разведки, как раз в бывшей резиденции губернатора находилась комендатура Финдоса. А рядом, в здании бывшего Управления финансов, казармы космических пехотинцев.

Последнюю видеокамеру на Площади пионеров противник обнаружил больше месяца назад. Что с тех пор о том, что творилось в центре города, оставалось только догадываться.

Бродить по знакомым улицам в тревожной темноте жутко и непривычно. Чаг напряжённо водит закреплённым на стволе «Надежды» фонарём из стороны в сторону. Яркий луч света то и дело высвечивает пустые окна и распахнутые двери. На стенах домов то и дело встречаются воронки и провалы — немые следы недавних боев. Асфальт под ногами сильно растрескался, а местами появились самые настоящие ухабы. Городские дороги не рассчитаны под тяжёлые боевые машины пехоты и тем более под ещё более тяжёлые танки на гусеничном ходу. А вот и Площадь пионеров.

— Жалко-то как, — сдержанно воскликнул идущий слева Шнык.

— Не то слово, — печально согласился Чаг.