Война на Свалке

Осторожно, на полусогнутых, едва не касаясь руками пыльного пола, Чаг приблизился к лежащему десантнику. Вроде не шевелится. Для надёжности Чаг ткнул пехотинца стволом в шлем. Точно не шевелится. Жив ли хоть? А, не важно. Чаг ухватил десантника за руку и потащил на себя.

Из темноты загрохотали выстрелы. Чаг рухнул на пол. За спиной Шнык открыл ответный огонь.

Над головой свистят пули. Некоторые чиркают совсем рядом. В душе закипела злость. Ну уж нет! Чаг ухватился покрепче за неподвижного десантника. Теперь вытащить такой трофей дело чести.

Пятясь задом, сантиметр за сантиметром, Чаг отволок десантника от переплетения труб и кабелей. Космический пехотинец даже не шелохнулся. Ух и тяжёлый, зараза.

– Ну, Непоседа, ну, герой! – Шнык подхватил десантника за плечи. – Даже «Эмку» прихватить не забыл.

Пленник, или просто трофей, весит немало. К тому же очень не хочет идти, то и дело цепляясь руками и ногами за кабели и стальные подпорки на стенах. Но Чаг с другом всё же дотащили космического пехотинца до конца технического туннеля и выволокли на поверхность.

– Пуля, Киянка, хватайте пленного и в тыл, – приказал Шнык. – Остальные за мной. Нам приказано занять оборону в шестьдесят седьмом доме.

Из всего отделения опять осталось всего четыре человека. Но на этот раз погибло всего двое, один ранен. Плюс двое солдат эвакуируют пленного и ещё один помогает раненому добраться до госпиталя. Только – Чаг посмотрел вдоль проспекта Первопроходцев – вряд ли им суждено вновь присоединиться к отделению.

На проспекте вовсю кипит бой. Космические пехотинцы уже прошли через перекрёсток с Оптовой улицей и уверенно приближаются к Медной. Кажется, будто прошла уйма времени, но на деле не больше десяти – пятнадцати минут.

– Вот вы, родненькие, – обрадовался Чаг.

Шестьдесят седьмой дом на проспекте Первопроходцев заранее подготовлен к обороне. Возле окна Чаг нашёл связки «Дюбелей» и «Шурупов».

– Ну что, дружище! – Шнык отцепил от связки «Дюбель» и взвалил реактивную гранату на плечо. – Устроим охоту на «Тяп»?

– Устроим, – Чаг вытащил из связки «Шуруп». – Хоть один, да останется на проспекте навсегда.

* * *

– Пропасть этих аборигенов! Да сколько же их ещё осталось! – ругнулся Шалфей.

– Два миллиона, – ответил Биал.

Упорство аборигенов поражало. Двадцать первый взвод успел зачистить пару десятков домов, отойти в тыл за боеприпасами, вернуться и зачистить ещё несколько жилищ, а бой на улицах столицы Свалки и не думал стихать. Наоборот.

Два танка из штурмовой группы уже отбуксировали в тыл. Реактивные гранаты аборигенов понаделали в них дырок. А те, что сменили подбитые «Тяпы», уже перекрасились в ярко-фиолетовый цвет. Биал со злостью вставил в «Эмму» полный магазин.

То, что на первый взгляд показалось трусостью, на деле оказалось отработанной тактикой. Аборигены не держатся мёртвой хваткой ни за один дом. Отстреливаются до последнего патрона, наносят урон и организованно отступают. Да, не всегда у них получается гладко оставить огневую позиции, довелось лично пристрелить четверых. Но! Будь аборигены идиотами или чокнутыми фанатиками, туннели Финдоса были бы завалены трупами до самого потолка. Однако ничего подобного нет и в помине.

Наконец танки вышли на площадь Десяти Столбов.

– А это что-то новенькое, – заметил Биал.

– Новенькое и зловещее, – предостерёг Шалфей.

Обычно площади в подземных поселениях аборигенов круглые по форме. Эта же похожа на ромб. Десять толстых столбов подпирают сорокаметровый свод. На противоположном конце площади первоочередная цель – Автоспуск № 1. Только по этому спуску и ему подобным тяжёлая техника может спуститься на второй и нижележащие городские уровни. Биал поёжился: не приведи господь воевать без могучей поддержки «Тяп» и «Шельм».

Провал Автоспуска зияет красным светом аварийных ламп. Цель обманчиво близка, но всё не так просто. «Тяпы» разошлись по площади. Треск пулемётных очередей заглушает грохот выстрелов. Аборигенов не видно, но в окнах домов то и дело сверкают огненные вспышки и стартуют реактивные гранаты. БМП и респы потянулись к автоспуску. Было бы здорово понаблюдать за работой «Муравьёв», но…

– Отделение, внимание! Зачищаем магазин «Элегант», – приказал сержант Зилуч.

От некогда шикарного магазина остались облупленный фасад, половина надписи, «Элег…», и зияющие пустотой витрины.

– Готов? – Шалфей прижался к стене возле витрины и вытащил из разгрузки гранату.

– Давай, – скомандовал Биал.

Шалфей, выдернув чеку, забросил гранату в торговый зал. Едва грохнул взрыв, как Биал кувырком заскочил в магазин. Перевернувшись через голову, он встал на колено и поднял «Эмму». Никого. Пустые прилавки, ободранные стены, даже люстры сняты. Зато – Биал зло пнул ботинком пустой контейнер – на полу валяется с десяток одноразовых гранатомётов. Противомасса засыпала гранитные плитки пластмассовой рыбьей чешуей.

– Пусто, – Биал поднялся на ноги.

– Это хорошо… – В магазин, переступив через низкий подоконник, зашёл Шалфей.

– Давай…

Снаружи бабахнул сильный взрыв. Биал инстинктивно упал на пол. Что это было? Контратака?