Война на Свалке

Бежать! Спасаться! В последний момент Чаг до хруста в зубах сжал челюсти. В короткой яростной схватке разум взял вверх над эмоциями. Чаг так и остался лежать под слоем песка и каменей.

Великий Создатель есть, и он помогает творениям своим. Пусть не всегда, пусть подчас самым невероятным образом, но помогает. Выскочить из-под завала смерти подобно. Пока по спуску в пустыню и прилегающему пяточку стреляют «Млады». После обязательно прилетят «Дрозды», а там и пехотинцы с респами подтянутся. День в разгаре, погода супер – враз найдут. Тогда как под грудой камней и песка тяжело и страшно, зато хоть какой-то шанс отлежаться.

Вокруг ухают мощные взрывы. Голова гудит как колокол, того и гляди треснет от напряжения. Так и оглохнуть недолго. Очередной снаряд разорвался почти рядом. Тело испуганно дёрнулось. Но Чаг уже взял себя в руки. Медленный вдох и выдох… Медленный вдох и выдох… Вдох… Выдох… Обстрел наконец-то прекратился.

Земля давит на спину и живот. Трудно дышать. Борг, при всей своей прочности, не обладает жёсткой конструкцией. Руки и ноги затекли, но шевелиться ни в коем случае нельзя. Вдох… Выдох… Вдох… Выдох…

Дыхательная гимнастика помогла, сердце перестало бешено колотиться. Сверху долетел рёв реактивных двигателей. Ну вот и «Дрозды» пожаловали. Вдох… Выдох… Ни к чему шевелиться. Кисти и ступни потеплели. Кровь быстрее побежала по расслабленному телу. Не нужно шевелиться, не нужно. Усталость и нервная перегрузка после бешеной гонки нашли выход, Чаг окончательно расслабился и впал в полуобморочное состояние.

Как хорошо дома. Лежишь себе на животе под тёплым одеялом и балдеешь… После трудного экзамена и сытного ужины за одним столом с родителями, братиком и сестрой так приятно расслабиться. Удобно, тепло. Ещё бы на спину перевернуться.

Чаг открыл глаза. Обстрел давно прекратился, а «Дрозды» улетели. Тишина такая, что слышно, как шелестят песчинки над головой. На спину по-прежнему давит слой песка и камней. Что же делать? Сколько прошло часов? Что сейчас? День? Или уже ночь? Вопросов много, но лучше перестраховаться. Чаг вновь попытался расслабиться и принялся считать.

– Тысяча двести восемьдесят один. Тысяча двести восемьдесят два, – медленно, балансируя на грани между сном и явью, бормочет Чаг. – Тысяча двести восемьдесят три. Тысяча двести…

Что это? Чаг насторожился. Над головой снова что-то воет. Неужели «Дрозды» вернулись? Но нет. Это ветер. Конечно же ветер. Великий Создатель укрыл песком от глаз врага, а теперь послал непогоду. Завывание метели трудно с чем-либо спутать, ибо сколько их пришлось переждать во время бесконечных учебно-боевых рейдов. Можно выбираться.

– А чёрт, – тихо ругнулся Чаг.

Несмотря на расслабленное состояние, руки и ноги изрядно затекли. Стоит слегка пошевелить рукой, как миллионы острых иголок без малейшей жалости впились в ладонь. С ногами не лучше. Такое впечатление, будто стоишь на битом стекле.

Чаг, не обращая внимания на боль, подтянул под себя колени и поджал руки. Господи! Больно-то как! Наконец Чаг приподнялся на четвереньки. Песок и камни ручьями потекли с борга. Зато противная тяжесть, что так долго давила на спину и грудь, быстро отпустила. Дышать стало легко и свободно. А главное – молчит детектор радиоизлучения. Значит, удалось-таки выбраться из зоны действия радара.

Как прекрасен мир! Стряхнув с плеч остатки песка, Чаг выбрался на поверхность. Снаружи уже стемнело. Не видно ни «Дроздов», ни космических пехотинцев, вокруг усеянное большими воронками поле.

Подниматься в полный рост всё же не стоит. Чаг снова лёг на землю. Но… куда двигаться? Чаг, действуя на ощупь, подтянул к забралу правую руку и откинул клапан со встроенного в борг компаса. В потёмках ни черта не видно, но на магнитной стрелке и делениях на круглой шкале нанесены фосфоресцирующие метки.

Та-а-ак… Север там. Значит, восток вон там. Не поднимаясь, Чаг пополз прочь от Изумрудной долины. Позёмка укрывает завесой из сухого снега и быстро заметает следы.

Вот уж никогда не думал, что ползти в ночь, в метель, натыкаясь в темноте на камни и воронки от снарядов, превеликое удовольствие. Но так оно и есть. Лежать под грудой песка и камней, боясь шевельнуть хотя бы пальчиком, гораздо хуже. Чаг активно перебирает руками и ногами.

Как приятно быть живым, двигаться, шевелиться. Наконец Чаг рискнул подняться на ноги. Датчик радиоизлучения молчит, значит, радара можно не бояться – отличная новость. А теперь вперёд и только вперёд.

Ориентируясь по компасу, Чаг прошагал всю ночь. Ближе к рассвету метель стихла. А когда окончательно рассвело, удалось сориентироваться на местности и найти запрятанный в укромной пещерке «Ползун».

За ночь метель намела большой сугроб. Если бы не приметный камень в виде сдвоенного треугольника, то можно было бы легко пройти мимо и ничего не заметить. Пришлось поработать сапёрной лопаткой. Зато трясущимися от волнения руками Чаг заменил кислородные баллоны. Ещё бы пара часов и запросто можно было бы разделить участь задохнувшегося солдата. Закусив «похлёбкой», Чаг завалился спать.