Война Небесных Властелинов

Раньше Ламо все называли главтехом, но теперь он попросил ее звать его просто Ламо.

– Какой я теперь главтех? Того уж нет, в чем я разбирался лучше всех.

Он проявлял заботу о ней, помогал ухаживать за раненым, первым подошел в тот раз к кастрированному Робину и даже, как мог, зашил ему рану, одел его вместе с ней, потом они перетащили его по приказу герцога на нижний этаж.

Джен вылезла из спального мешка и поспешила к дверям отдела магазина, в котором они с Робином обосновались. Маленький костер, зажженный накануне, уже погас. Придется снова разводить огонь. Но это потом, сначала - принести воды для Робина. Она взяла фляги и направилась к фонтанам, в чашах которых расстелили парашютную ткань, непроницаемую для воды. Дождевая вода капала сверху и накапливалась в достаточном количестве, но что будет, когда дождь кончится?

В коридоре мерцали огоньки других костров. Постепенно население увеличивалось. Новые люди подходили почти каждые несколько часов. Если они были не с "Властелина Мордреда", воины герцога отнимали у них оружие и ссылали на нижние этажи, то есть на этажи ниже уровня земли. Между "высшими" и "низшими" этажами была установлена граница, которую зорко охраняли свежеиспеченные "пограничники".

Джен вскрикнула и остановилась. У нее на пути, широко раскинув в стороны длинные ноги, лежал голый человек. Это была женщина. Мертвая. Из ее интимного места торчала короткая деревянная палка. Джен подошла поближе и немного перевела дух. Нет, это не женщина, а манекен. Шея манекена была откручена, и сквозь разрывы "кожи" торчали разноцветные провода. Она еще раз посмотрела на торчащую палку. Какое варварство! Что за люди здесь живут? И, нервно оглядываясь, она заспешила к фонтану.

Там уже сидели на корточках две женщины и наполняли свои пластмассовые канистры. Они оглянулись, услышав ее шаги, и насторожились. У них были широкие скулы и узкие глаза, как у японцев на "Благоуханном Ветре", но они явно были не японцы. Она улыбнулась им, но они не ответили на улыбку, быстро закончили свое дело и ушли.

Наполнив фляги, Джен тоже пошла к себе, стараясь не думать о будущем. Мысли о прошлом тоже не могли поспособствовать хорошему настроению. Как много она потеряла! Даже маленькие радости теперь для нее недоступны. Эх, принять бы сейчас ванну! Богиня-Мать, она бы сейчас много отдала за возможность поплескаться в чистой водице! Кожа зудит и пахнет, наверное, отвратительно. Робин, конечно, страшно воняет. Джен посмотрела на свою грязную тунику. Уже давно требует стирки. Но нельзя тратить драгоценную воду на прихоти.

В ее жилище кто-то был. Мужчина. Она подкралась к двери и облегченно вздохнула. Это Ламо.

– Привет, Кэтти, - сказал Ламо и кивнул на Робина: - А я ошибся, он еще, оказывается, жив.

– Вот именно - "еще". Лихорадка усиливается.

Она стала на колени рядом с больным, подняла его голову и поднесла к губам флягу. Он застонал и, не открывая глаз, стал пить. Она была рада, что он еще способен глотать.

– Боюсь, что… несмотря на мои скромные усилия… его рана… загноилась… - сказал Ламо. - Ты сегодня его переодевала?

– Нет еще, - сказала Джен, внутренне содрогнувшись. - Я бы и сама с удовольствием переоделась.

Она встала и похлопала себя по бокам, подняв тучу пыли.

– Не знаю, стоит ли ему цепляться за жизнь? - Джен посмотрела на Ламо.

– А стоит ли нам всем цепляться за нее? - покачал головой Ламо. - Долго нам в таких условиях не прожить.

– А что думает герцог? У него есть какой-нибудь определенный план?

– Ха! - усмехнулся бывший главтех. - У герцога никогда не было никаких планов. Насколько я знаю, он решил сидеть на месте и ждать.

– Чего ждать?

– Это надо спросить его самого. Могу предположить, что он ждет какого-нибудь подарка судьбы. Или знаменья Божьего.

– Мы скоро умрем от голода. Я почти ничего не ела весь день.

– Ах да, я забыл сказать, что герцог все-таки кое о чем позаботился. Он велел воинам поохотиться в окрестностях, и они пришли не без добычи.

Он положил сумку, которую держал в руке, на пол.

– Благодаря чему я тоже пришел не с пустыми руками.

Она наклонилась и посмотрела в сумку.

– Ах!

В сумке лежало окровавленное маленькое животное, похожее на кролика, уставив остекленевшие глаза прямо на нее. Она быстро отпрянула.

– Это же еда, - сказал Ламо, несколько удивленный ее реакцией.

– Я убежденная вегетарианка! - ответила она. - Очень ценю твою заботу, но принять такой дар не могу.

– А он? - спросил Ламо, указывая на Робина. - Ты должна подумать и о нем. Мясо может помочь ему.

Джен задумалась. Ламо, конечно, прав, но одна мысль о том, что ей придется резать бедное маленькое существо, вызывала тошноту.

– Ты прав, - выдавила она. - Я прошу прощения.

– А знаешь, ты сможешь переселиться на верхние этажи, - сказал Ламо.

– Но герцог приказал мне жить на нижних.

– Я попрошу его. Он разрешит. Тебе одной, конечно, без него. - Ламо указал на Робина.

– Я не могу оставить его.

– Конечно, я и не предлагаю тебе оставить его. Но, когда он умрет, у тебя не будет причин не принимать моего предложения.

– 'Твоего предложения? - остолбенела она. - Какого предложения?